Майор Мэлбрич уже стоял у двери. Как только генерал дал знак, она распахнулась, и в комнату ворвался поток ослепительных лучей. На Куколке было предельно короткое платье из скрепленных цепочкой металлических пластин. Многократно отраженный ими солнечный свет бил прямо в глаза. Мун невольно зажмурился.
— Пожалуйста! — генерал улыбнулся. — Эвелин Роджер, звезда Голливуда. Сейчас можете и глядеть и фотографировать!
Минут десять журналисты бомбардировали Куколку вопросами и усердно заполняли блокноты.
Генерал терпеливо ждал, пока журналисты удовлетворят свое любопытство.
— А теперь дадим мисс Эвелин небольшую передышку. Завтра перед водным праздником вы все приглашены на торжественный завтрак в замке маркиза Кастельмаре. Род маркиза — древнейший в Испании, равно как и его замок, построенный в восьмом веке. Там же вечером состоится банкет. Я надеюсь, что присутствие блистательной Эвелин Роджер и ваши корреспонденции помогут пресечь измышления и кривотолки. Испания — дружественная нам страна, и нам будет очень обидно, если из-за этой злосчастной бомбы, которой опасаться больше нечего, Панотарос лишится туристов.
— Позвольте мне один вопрос, — хотя Мун и намеревался быть единственным молчаливым участником этого блистательного словесного фейерверка, но все же не выдержал. — Мне стало известно, что в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое марта рухнувший на Панотарос бомбардировщик получил приказ начать атомную атаку. Мир был на грани гибели.
— Генерал, разрешите мне, — майор Мэлбрич шагнул вперед. — Это ничем не подтвержденные слухи.
Генерал Дэблдей весь напрягся. Однако уже через секунду его лицо разгладила лукавая улыбка:
— Полно, майор! Вы пытались поддержать официальную версию, и это делает вам честь. Но если уже быть откровенным, то до конца. Да, произошла глупейшая, но, к счастью, своевременно исправленная ошибка. Наблюдатели нашей радарной базы в Гренландии приняли лунную рефракцию за массированный налет русских. Вы должны знать, какие там условия — нечто среднее между монастырем и тюремной одиночкой. Единственное развлечение — полярное сияние и белые медведи, так что немного тронуться не так уж трудно. Туда бы мисс Эвелин, она бы сразу вылечила их! Но разве нашему начальству объяснить такое, если оно даже черные чулки в сетку считает изобретением дьявола… Да, по атомной тревоге была поднята в воздух вся стратегическая авиация. Но ошибку немедленно обнаружили. Так что этот случай лишний раз подтверждает, что принятая нами система двойной и тройной проверки действует безотказно.
Муну в этот момент почему-то вспомнилось первое посещение цирка. Когда мать спросила, что ему больше всего понравилось, он без колебания ответил: «Дядя фокусник. То, что он склеит перерезанную пилой тетю, я знал заранее. Но за какое время он еще умудрился спрятать в ее шляпку большущий букет цветов?»
Часть вторая
Светящийся скелет
Письмо Гвендолин
В коридоре Муна нагнал профессор Старк.
— Я вас, кажется, уже где-то встречал, — сказал он, близоруко разглядывая Муна.
— Да, много лет назад у профессора Холмена.
— У Холмена? Как же, помню это блаженное время, когда можно было ходить в гости к друзьям, — профессор вздохнул.
— Я вас тоже не сразу узнал, вы сильно изменились за эти годы.
— Не удивительно! Был ученым, а стал засекреченным объектом, — профессор грустно засмеялся. — Зайдемте ко мне! Не хочется упускать случай поболтать о былых временах. Завтра меня могут опять упрятать в ящик с семью замками.
— В котором вас доставили в Панотарос пять дней тому назад и извлекли только сегодня, — улыбнулся Мун. — Вы должны быть благодарны Минерве Зингер. Не будь ее, вам пришлось бы скрываться в военном лагере. Сейчас вы хотя бы живете в гостинице.
— Я и тут под неусыпным наблюдением, — грустно вздохнул Старк. — У профессора Холмена я мог говорить все, что вздумается. А сейчас… — он выразительно развел руками.
— Извините! Сеньор Мун, вас просят к телефону, — по лестнице бежал дон Бенитес.
— Хорошо, иду.
— Только не забудьте, что я жду вас, — напомнил профессор Старк.
Мун немного удивился, когда дон Бенитес, вместо того чтобы поставить телефон на прилавок, втолкнул его в свой тесный закуток.
— Лучше, чтобы никто не слышал, — объяснил он еле уловимым голосом. — Это Билль Ритчи.