— Тысяча извинений!.. — в дверях показалась голова. — Я — маркиз Кастельмаре! Сеньор Мун, не могли бы выйти на минутку?
В коридоре Мун столкнулся с доном Бенитесом и доном Брито. Тяжело дыша, они тащили скатанный ковер. Потеряв равновесие, портье выронил картину, которую ухитрился зажать под мышкой. Маркиз подхватил ее и, чуть не стукнув Муна по голове, пробормотал:
— Девять тысяч извинений! В вашей комнате висит какой-то бородатый тип. Он вполне сойдет за моего деда по материнской линии герцога Вильяэрмосу.
— Может быть, вы объясните…
— Завтра приезжает жених моей дочери, сопровождает министра. Надо привести замок в приличный вид. Чего только не сделаешь ради счастья дочери! Да, совсем забыл. Приглашаю вас на банкет. Не удивляйтесь, генерал Дэблдей выдал мне пособие… Великим инквизиторам есть чему поучиться у него! Так вы одолжите мне для фамильной галереи этого типа?
— Если вас не смущает, что он крутит шарманку, пожалуйста.
— Это как раз удачно! Герцог обожал музыку! — и, вихрем ворвавшись в комнату, маркиз забрался на стол и рванул картину к себе. На месте, где до этого торчал гвоздь, образовалась огромная дыра. Маркиз спрыгнул со стола и заметался по комнате.
— Вы не возражаете, если я прихвачу эту вазу? А это зеркало? Какая аристократическая пепельница!
— Она с видом отеля «Голливуд», — предупредил Мун.
— Ничего, сойдет, под окурками все равно не будет видно. Дон Брито, тащите это красное кресло, оно по цвету как раз подходит к гобеленам из Малагского художественного музея!
Сам маркиз проворно схватил другое кресло. Пытался взвалить себе на спину, но со стоном опустил на пол.
Дон Брито, еле подавив крик, бросился к нему на помощь, но маркиз отстранил его нетерпеливым жестом:
— Чепуха! Сеньор Мун еще подумает бог весть что! Тащите мебель в машину и ждите меня! — обождав, пока его добровольные помощники вышли, маркиз повернулся к Муну: — Не обращайте внимания! Просто голова что-то кружится в последнее время. Немного отдышусь, и все пройдет.
— Вам следовало бы обратиться к врачу, — посоветовал Мун.
— Что же, так и сделаю, — маркиз через силу выдавил из себя улыбку. — Дождусь доктора Энкарно и пойду к нему с исповедью.
— Доктора Энкарно? — тревожно переспросил Мун, вспоминая телефонный разговор с Биллем Ритчи.
— А как же! У меня предчувствие, что он скоро вернется, — маркиз многозначительно посмотрел на своего собеседника. — Кстати, о пропавшем письме. Думаю, что и оно скоро найдется.
— Еще одно предчувствие?
— На этот раз скорее результат логического размышления. Хоть я и не такое светило, как знаменитый Мун и его не менее знаменитый помощник Дейли… Между прочим, несмотря на ваши отчаянные призывы, он что-то долго не едет. И самое удивительное, вас это совершенно не огорчает.
— Лишь потому, что вы со своей проницательностью полностью заменяете его, — Мун предпочел отделаться шуткой. — Как же с письмом?
— Я говорил с доном Бенитесом и сынишкой начальника почты. Они, естественно, мало что помнят — воздушная катастрофа и смерть Шриверов не самое подходящее лекарство для укрепления памяти. Но, имея в виду именно эту нервозную атмосферу, можно предположить, что девятнадцатого марта, когда Хуанито принес письмо, портье машинально расписался за него и отложил в сторону, поскольку миссис Шривер отсутствовала. А на следующий день, узнав о ее смерти, так же машинально написал «Адресат выбыл» и отослал обратно.
Мун порывисто вскочил.
— По вашему лицу видно, что вы собираетесь бежать на почту, — остановил его маркиз. — Хотя и не разделяете моего убеждения, что письмо предназначалось для матери, а не для дочери. Не будем гадать. Начальник почты по моей просьбе отправился в Пуэнте Алчерезилло и с минуты на минуту должен вернуться. А теперь помогите мне добраться до машины…
В гостинице следы охватившей Панотарос паники становились все заметнее. Грохотали двери, взад и вперед сновали горничные. Суетились нагруженные сумками, фотоаппаратами и плащами постояльцы. Лестницей всецело завладели оборванцы, встретившие Муна в день приезда. Согнувшись под тяжестью чемоданов, они спускались вниз, складывали поклажу в холле и с веселыми криками снова бежали наверх. Для них поспешное бегство туристов означало возможность заработать хоть несколько грошей. Мун, к своей радости, заметил среди них Педро. Судя по огромному, взваленному на спину чемодану, его недомогание прошло.
— Зайди ко мне! — окликнул его Мун.
— Хорошо, только отнесу багаж этой сеньоры.