Тем летом Римус мог только ждать, пока адвокаты подготовят апелляцию. Имоджен, стараясь отвлечь его, предложила съездить в Чикаго. Он согласился, и они все втроем, с Рут, собрали чемоданы. Поехали в автомобиле с личным водителем. Рут сидела впереди, Римус с Имоджен – на заднем сиденье.
Поездка получилась чудовищной. Духота и напряжение заволокли салон автомобиля. Постоянно, едва ли не раз в несколько минут, приходилось переезжать железнодорожные пути, Имоджен жутко нервничала из-за этого. Ей не нравились ухабы, тряска и вероятность, неважно насколько слабая, что внезапно из-за поворота появится поезд и в одно мгновение оборвет их жизни. Она попросила шофера ехать помедленнее, потом попросила еще раз – почти умоляя, обхватив лицо ладонями. Римус взорвался. Он не желал слышать никаких жалоб. Она умудрилась приумножить его тяготы, вместо того чтобы избавить от них. Он сказал Имоджен нечто “не очень приятное”, как позднее описывала Рут, и их перепалка продолжалась, пока Римус наконец не похлопал водителя по плечу.
– Останови, – приказал он и выругался такими словами, которые Рут не могла повторить. Обернулся к Имоджен. – Выметайся, – сказал он, грубо выталкивая ее из машины.
Она подчинилась. Римус выбрался следом, обогнул машину и занял водительское место. Шофер подвинулся на соседнее сиденье, вытеснив из кабины Рут.
Римус резко рванул с места, оставив жену и падчерицу стоять на обочине. Автомобиль дернулся так резко, что едва не потерял управление, но Римус тут же вдавил педаль тормоза в пол, срывая сцепление. Автомобиль, жалобно заскулив, покорился. Римус подождал, пока подойдут Рут с Имоджен. Вновь сел рядом с женой сзади, махнул Рут, чтобы та вернулась. Шофер тронул с места, на этот раз медленнее, и дальше они ехали в полном молчании.
Рут сохранила и другие неприятные воспоминания того лета. Однажды вечером они всей семьей играли в карты и Римус проиграл. Он перевернул стол – и карты веером разлетелись по полу.
Имоджен ахнула:
– Джордж, ну как тебе не стыдно?
В ответ Римус схватил первое попавшееся на глаза оружие – тяжеленную металлическую коробку конфет “Синтон”, лежавшую на соседнем столике, – и метнул ее прямо в Имоджен, которая успела вовремя пригнуться.
Вскоре после этого инцидента Римус пригласил Имоджен для разговора. Он сказал, что хотел бы стать официальным владельцем дома, переделать документы и вписать в них свое имя.
Имоджен отказалась наотрез. Это ее свадебный подарок и принадлежит только ей.
До Рут донесся “жуткий, жуткий крик” из комнаты Имоджен, и она бросилась на звук. Римус, не замечая падчерицы, прошагал по коридору мимо. Рут вспоминала, что обнаружила мать на кровати, тонкая струйка крови стекала у нее из носа.
Супруги помирились, как и всегда.
Иногда Римус находил способ усмирить свою бешеную энергию и спастись от мрачных мыслей. Как-то, уже в конце лета, он возвращался домой и застал на подъездной дорожке двух соседских подростков, благоговейно глазевших на его дворец. Мальчишкам на вид было примерно столько же, сколько ему, когда он бросил школу и начал работать в аптеке, и Римуса охватило безудержное желание поговорить с ними.
Он нажал на клаксон, мальчишки испуганно отскочили в сторону.
– Простите, что напугал, – начал Римус, а потом предложил парням охладиться в бассейне; они могут поплавать прямо в нижнем белье, а после обсохнуть на солнышке. “Это был скорее приказ, чем приглашение”, – вспоминал позже один из мальчиков, и они, конечно, сделали то, что было велено.
Через час Римус пришел за ними и повел в дом. Длинным узким коридором они прошли в гостиную и словно попали в мечту: стены, украшенные красным с золотом, целая армия белоснежных статуй в человеческий рост, золотой рояль, блестящий так, что глазам больно. “Когда мы с приятелем подходили к камину, возле которого стоял Римус, – вспоминал мальчик, – я чувствовал себя так, словно пробираюсь сквозь сугробы”.
Римус поддернул ремень и позвал ребят в столовую, где они сели за обеденный стол красного дерева размером с субмарину – Римус во главе, гости по бокам. Появился лакей с блюдом сэндвичей с индейкой и сияющим серебряным кувшином молока, которое парнишки пили из изысканных бокалов с орнаментом из цветов и виноградных листьев. Они надеялись услышать рассказы из жизни бутлегеров и гангстеров, но вместо этого Римус прочел им лекцию о культурных и финансовых выгодах полноценного образования. Сам он изучал естествознание, медицину и юриспруденцию, и вот теперь великолепие и роскошь его жизни далеко превосходят все, о чем он осмеливался мечтать в их годы. “Римус был бедным мальчиком, – сказал он им. – Но Римус всегда был отличным студентом”. Если они будут много трудиться, выкладываться по полной, наставлял он, то смогут стать такими же, как он, когда вырастут.