Покинув бывшего тюремщика Джегера, они направились в тюремную канцелярию. По пути Берке остановился у входа в боковой коридор, ведущий в изолятор. Он посмотрел на Джегера:
— Знаешь, кто у нас там сейчас? — Он кивнул в глубину коридора. — Чамбара. Мы поймали его в аэропорту во время попытки побега. Не хочешь поздороваться? Ведь, если не ошибаюсь, именно этот ублюдок приказал тебя арестовать?
— Не ошибаешься. Но не хочу нарушать его уединение. Я бы лучше взял одну из его яхт, — с улыбкой добавил Джегер.
Берке засмеялся.
— Я внесу тебя в список претендентов. Но нет, мужик, мы здесь не для того, чтобы грабить и мародерствовать. Мы здесь, чтобы восстанавливать эту страну.
Они начали подниматься по лестнице в тюремную канцелярию. Берке поинтересовался у охранника перед дверью, где «посылка», и ему тут же вручили небольшой сверток с вещами — преимущественно одеждой, перетянутой старым ремнем Джегера.
Берке подал сверток Джегеру:
— Кажется, это твое. Все ценности Моджо и компания забрали себе, но тут есть личные вещи, которые тебе, возможно, хотелось бы вернуть.
Берке провел его в небольшую комнату и вышел, оставив Джегера одного.
Помимо одежды там был его старый бумажник. Из него давно вытряхнули как деньги, так и кредитные карточки, но Джегер обрадовался тому, что он к нему вернулся. Это был подарок жены. Бумажник был изготовлен из кожи бутылочно-зеленого цвета, а на одном из внутренних отделений красовался девиз САС: «Побеждает только отважный».
Джегер открыл бумажник и заглянул в потайное отделение глубоко под подкладкой. К счастью, охранники «Черного Пляжа» его не нашли. Он достал из него крошечное фото красивой молодой зеленоглазой женщины с пухлощеким младенцем на руках. Руфь с Люком вскоре после его рождения.
За фотографией был спрятан клочок бумаги с пин-кодами к кредитным карточкам Джегера. Они были записаны таким образом, что никто не сумел бы их разгадать, хотя Джегер использовал очень простой способ шифрования: к каждой из четырех цифр он прибавлял год своего рождения — 1979.
Таким образом, пин-код 2345 превратился в 3.12.11.14.
Просто.
Шифр.
На мгновение в памяти Джегера промелькнул старый военный сундук на полу его квартиры в Уордур-Кастл и спрятанная в нем книга — редкий экземпляр богато иллюстрированного средневекового текста, написанного на давно забытом языке. Затем он вспомнил разговор с архивариусом Саймоном Дженкинсоном в офисе «Уайлд дог медиа» в Сохо над засохшими резиновыми суши.
В глазах Дженкинсона плясали искры. «Существует нечто, именуемое книжным кодом… Вся его прелесть заключается в его абсолютной простоте, а также в том, что его совершенно невозможно расшифровать. Разумеется, если только вам чисто случайно не известно, о какой книге идет речь».
После чего Дженкинсон нацарапал явно произвольную комбинацию цифр…
Джегер потянулся к своей дорожной сумке, извлек из нее папку из Дома правительства в Малабо и открыл страницу из декларации «Дучессы» — ее седьмую страницу. Он пробежал взглядом по последовательности цифр — с виду совершенно произвольной — и почувствовал, как его охватывает волнение.
Ирина Нарова подтвердила, что дедушка Тед был главным охотником на нацистов. Из того немногого, что счел возможным рассказать ему дядя Джо, Джегер знал, что он тоже играл определенную роль в деятельности дедушки Теда. У обоих под рукой имелись экземпляры одной и той же редкой древней книги — «Манускрипта Войнича».
А если в этом очевидном хаосе все же существует определенная система?
Может быть, этот шифр можно взломать с помощью «Манускрипта Войнича»?
Может быть, дедушка Тед и дядя Джо заполучили в свое распоряжение какие-то нацистские документы и распутывание зашифрованного текста было частью их охоты.
И это означало, что Джегер располагал ключом к попавшим ему в руки зашифрованным спискам. Если бы он, Нарова и архивариус сумели собраться все вместе, обложившись соответствующими книгами и документами, возможно, все начало бы проясняться.
Джегер мысленно улыбнулся. Берке оказался прав: путешествие на Биоко определенно того стоило.
Южноафриканец постучал и вошел в комнату.
— Мужик, я смотрю, ты ужасно доволен собой. Мне кажется, ты все-таки рад, что сюда приехал.
Джегер кивнул:
— Да, Питер, я перед тобой в неоплатном долгу.
— Отнюдь, мужик. Я всего лишь отдал свой собственный долг, не более того.