Это была Нарова.
— Я ухожу на пробежку.
— Хорошо, — ответил Джегер, не сводя глаз с монитора. — А когда ты вернешься, может быть, мы наконец-то поговорим? Мне все же хочется узнать, как ты познакомилась с моим дедом. И почему ты меня так ненавидишь.
Нарова замерла в дверях:
— Ненавижу тебя? Ну, наверное, уже не так сильно, как раньше. Но да, возможно, мы могли бы поговорить.
Дверь за ней затворилась, и Джегер открыл сообщение.
Первым делом загрузи фотографию из приложения. Я нашел ее там же, в подвале. Как только она откроется, позвони мне на скайп. Я отвечу по мобильному, даже если буду ездить по делам, так что ты можешь связаться со мной в любой момент. И больше ни с кем об этом не говори.
Джегер сделал то, что от него требовалось. Фотография оказалась зернистым черно-белым снимком, сделанным с помощью телеобъектива. И снова это явно была «Дучесса», вдоль поручней которой расположилась группа высокопоставленных нацистских руководителей. Он ничего особенного не заметил, поэтому, продолжая разглядывать фото, подключился к скайпу и послал Берке вызов.
Когда южноафриканец ответил, его голос был хриплым от напряжения:
— Присмотрись к четвертому парню слева, в самом центре фотографии. Ты его узнаешь? Это лицо, эта гримаса, эта омерзительная прическа, глубокие морщины на щеках. Никого тебе не напоминает? А теперь представь себе эту же физиономию с маленькими и совершенно идиотскими усиками в стиле Чарли Чаплина…
Внезапно Джегеру показалось, что в комнате исчез весь воздух, и ему вдруг стало нечем дышать.
— Не может быть! — ахнул он. — Это невозможно. Мы расшифровали список, и его там не было. Все нацистские главари были, все, кроме него.
— Перепроверьте, — отозвался Берке. — Еще раз прочитайте весь список. Потому что если это, черт побери, не Адольф, мать его, Гитлер, то я китаец! И еще одно. На обороте фотографии проставлена дата. Седьмое мая 1945 года. Думаю, мне не надо объяснять тебе, что это означает!
Закончив разговор с Берке, Джегер два раза кликнул курсором на мониторе, приближая фотографию. Он всматривался в черты человека на палубе «Дучессы», не решаясь поверить собственным глазам. Сомнений не было — это лицо как две капли воды напоминало фюрера. Из этого следовало то, что он находился на судне в бухте Санта-Изабель через неделю после того, как предположительно застрелился в своем берлинском бункере.
Прошло немало времени, прежде чем Джегер очнулся, с трудом вернувшись в реальность. Сообщение Берке — видимо, последняя мрачная тайна «Дучессы» — его буквально оглушило. Одно дело — совершенно точно обнаружить, что многие из сообщников фюрера и главных архитекторов этого зла под названием Третий рейх после окончания войны остались живы, одновременно избежав наказания.
Совершенно иначе выглядело доказательство того, что то же самое сделал сам фюрер.
С помощью поисковика Протон-мейл Джегер вошел в старый почтовый ящик для черновиков, который взломали враги. Он не мог устоять перед соблазном заглянуть туда, тем более что отследить его местонахождение через Протон-мейл было практически невозможно. Его серверы находились в Швейцарии, и утверждалось, что получить доступ к идущему через них трафику не удается даже Национальному агентству безопасности США — самому мощному центру электронного слежения в мире.
В папке для черновиков лежало новое сообщение.
Оно находилось там уже несколько дней.
Джегера охватило дурное предчувствие.
Как и в прошлый раз, сообщение было пустым и предлагалось лишь перейти по ссылке в «облако». Джегер сомневался, что это оставил в папке кто-то из членов экспедиции. Преодолевая дурноту и ужас, он вошел в «облако» и кликнул первый jpeg-файл в полной уверенности, что это очередное жуткое фото Летисии Сантос — часть непрекращающейся nervenkrieg.
Он сказал себе, что обязан посмотреть, потому что на одном из этих тошнотворных снимков враг мог невольно оставить какой-то ключ к своему местонахождению, тем самым предоставив зацепку, которая позволила бы Джегеру и всем остальным распутать весь клубок.
Открылся первый файл: всего шесть строчек текста.
Наслаждаешься отдыхом в Раю…
Пока твои родные горят.
Вопрос: откуда мы столько знаем?
Ответ: нам все рассказывает маленький Люки.
Наводящий вопрос: где маленький Люки сейчас?
Ответ: ein Nacht und Nebel.
Ein Nacht und Nebel — ночь и туман.