Джегер уединился на эти несколько минут перед взлетом, перед началом экспедиции, совершенно уникальной и неповторимой.
Еще немного — и самолет начнет разбег.
Путь назад будет отрезан.
Последние мгновения перед тем, как начнется борьба за выживание, которая поглотит все их силы без остатка. Джегер прошел чуть дальше по взлетной полосе в поисках уединения, которого он, вне всякого сомнения, будет лишен в ближайшие дни и недели. Он уже делал это в мире элитных спецподразделений. Он делал это сейчас, внутренне готовясь вести экспедицию в глубины амазонских джунглей.
Они вылетали из бразильского аэропорта Кашимбу, расположенного в самом сердце горного массива Серра-ду-Кашимбу. Кашимбу был равноудален от расположенного на Атлантическом побережье Рио-де-Жанейро и от самой дальней западной окраины амазонских джунглей. Это означало, что в самой Бразилии они уже преодолели полпути к цели своего назначения.
Было слишком легко забыть, насколько огромна Бразилия и насколько необъятен бассейн Амазонки. Приблизительно в двух тысячах километрах к востоку от Кашимбу находился Рио-де-Жанейро. Приблизительно в двух тысячах километрах к западу в глубине тропического леса лежал загадочный самолет. И почти все пространство между Кашимбу и самолетом занимали густые джунгли.
Аэропорт Кашимбу использовался исключительно для военных целей и служил идеальной отправной точкой для погружения в этот самый настоящий Затерянный мир. В качестве бонуса полковник Эвандро, командир бразильских вооруженных сил особого назначения, запретил вести съемку перед взлетом. Он объяснил это тем, что в Кашимбу начинается слишком много специальных операций, хотя на самом деле его просто попросил об этом Джегер, которому до смерти надоела камера, торчащая у него перед носом двадцать четыре часа в сутки.
Телеоператоры уже битых две недели снимали все происходящее, отчаянно пытаясь уловить малейшие признаки какой-либо драмы, а Джегер не привык к такому беспрестанному вмешательству в его жизнь.
Кроме того, как будто этого было недостаточно, ему постоянно приходилось иметь дело с Ириной Наровой, которую назначили его заместителем и которую сам он подозревал в убийстве Энди Смита. И, хотя вся группа отнеслась к появлению Джегера доброжелательно, Нарова даже не пыталась скрывать свое враждебное к нему отношение.
Белокурую русскую секс-бомбу, похоже, его присутствие раздражало с самого начала, и ее грубость уже начала действовать ему на нервы. Она вела себя так, словно после устранения Энди Смита рассчитывала возглавить экспедицию, но ее ожидания не оправдались.
Переломанные в «Черном Пляже» пальцы рук и ног Джегера все еще причиняли ему страдания. Они были туго перетянуты бинтами, и ему казалось, что он уже достаточно оправился для того, чтобы преодолеть предстоящие испытания. Если только ему удастся избежать удара ножом в спину, а он подозревал, что стоит ему зазеваться — и Нарова свой шанс не упустит. Пока причины ее враждебности казались ему непостижимыми, но он рассчитывал, что в котле джунглей все всплывет на поверхность.
Он обратил внимание на еще один назревающий в экспедиции конфликт. С самого начала между бразильянкой Летисией Сантос и Ириной Наровой сложились крайне напряженные отношения. Джегер догадывался, что речь идет о классическом случае вполне предсказуемой конкуренции между двумя красивыми женщинами, и в глубине души склонялся к мнению, что причина их взаимной неприязни — ревность, источником которой каким-то образом является он сам.
Джегер усилием воли отогнал эти мысли. Ночью шел дождь, и он ощущал характерный аромат свежего и прохладного тропического ливня, поливающего растрескавшуюся от палящего солнца землю. Этот запах невозможно было спутать ни с чем. Он вспомнил, как впервые оказался среди «деревьев», как прозвали джунгли десантники.
При отборе в воздушно-десантные войска каждый солдат был обязан пройти программу подготовки в джунглях. Попасть в подразделение можно было, лишь успешно пройдя это жестокое испытание. Джегер с первого дня обнаружил, что обладает естественной склонностью к жизни в джунглях. Возможно, густой подлесок, грязь и дождь каким-то образом напоминали ему о детстве и об играх в лесу с отцом — сыном дедушки Теда. Прилагая усилия к тому, чтобы выжить в бесконечной грязи, под дождем и низко нависающей тропической растительностью, человек был вынужден беспрестанно импровизировать. Джегеру нравилось действовать по наитию, постоянно приспосабливаясь к стремительно меняющейся обстановке.