Давней традицией среди воздушно-десантных подразделений было готовиться к крику «Пошел!» под рев какой-нибудь музыкальной композиции. Это взвинчивало адреналин и заставляло пульс бешено колотиться в предвкушении падения в центр боевых действий или, как в этом случае, прыжка в современный Затерянный мир.
— Что-нибудь из классики, — предложил Джегер. — Может, Вагнер? Что там у тебя имеется?
Джегер всегда предпочитал классику в качестве предпрыжковой мелодии. За это товарищи считали его диссидентствующим типом, но только она помогала ему сосредоточиться. А в данный момент сосредоточенность была для него особенно важна.
Ему предстояло прыгать не одному, он должен был вести прыжок, то есть направлять тех, кто шагнет вслед за ним.
Ирина Нарова присоединилась к группе слишком поздно, и Энди Смит не успел пройти с ней необходимый курс подготовки к HAHO — затяжным прыжкам с парашютом с большой высоты, позволявшим совершить десантирование точно в заданную точку. Именно к этому средству решили прибегнуть в качестве начала экспедиции.
Джегера ожидал не просто прыжок HAHO, а тандем-прыжок. Это означало, что в бездну с высоты в 30 тысяч футов он шагнет с пристегнутым к его телу другим человеком — Ириной Наровой. Это означало, что успокаивающая музыка ему понадобится, как никогда прежде.
— У меня есть «Дорога в Ад» «Эй-си-Ди-си», — отозвался пилот. — «Лестница на небеса», «Лед Зеппелин», «Зизитоп» и «Моторхед». Еще имеется Эминем, «Фифти сент» и «Фэтбой». Выбирай, дружище.
Джегер сунул руку в карман, извлек компакт-диск и бросил его летчику:
— Поставь это. Четвертая дорожка.
Пилот посмотрел на диск и фыркнул:
— Вагнер, «Полет валькирий». Ты уверен, что не хочешь «Дорогу в Ад»?
Он запел, барабаня пальцами по обшивке самолета в такт словам песни.
Джегер улыбнулся:
— Прибережем это на обратную дорогу, хорошо?
Пилот закатил глаза:
— Вам, англичанам, не мешало бы хоть иногда расслабляться. Ну ничего, сейчас мы вас, ребята, покатаем! Вам понравится.
Джегер не сомневался, что «Полет валькирий», музыкальная тема из успевшего стать каноническим фильма о войне во Вьетнаме «Апокалипсис сегодня», просто уникальным образом будет соответствовать стоящей перед ними задаче. Это также был компромисс с предложенным пилотом тяжелым роком, а Джегер свято верил в то, что экипаж расстраивать нельзя.
Перед пилотом и его экипажем стояла сложная задача благополучно выбросить из самолета десять человек, причем сделать это в строго определенной точке в небе, откуда они смогут спланировать на крохотный, свободный от тропических зарослей участок, от которого их отделяло десять километров пустоты.
В данный момент жизнь Джегера — и всей его группы — находилась в руках пилота.
Джегер обошел самолет и, подойдя к хвосту, поднялся на борт. Оказавшись внутри, он обвел взглядом полутемный отсек, лишь кое-где подсвеченный зловещим красным сиянием системы ночного освещения. Он насчитал девять человек. Десять, включая его самого. В отличие от того, к чему он привык в армии, Джегер плохо знал этих людей. И подготовка их сводилась к нескольким дням тренировок.
Его люди были полностью экипированы. Все они были одеты в массивные и неуклюжие защитные костюмы из гортекса, специально предназначенные для подобных прыжков. Это одеяние было ужасно неудобным и сразу после приземления в джунглях начинало поджаривать находящегося внутри человека. Но без этой защиты они замерзли бы насмерть во время длительного планирования под куполом парашюта сквозь ожидающую их снаружи разреженную ледяную синеву.
На высоте тридцать тысяч футов им предстояло оказаться на тысячу футов выше Эвереста, в смертельно-ледяной зоне. За бортом их ожидала температура минус пятьдесят градусов по Цельсию, а ветры на высоте, на которой летают пассажирские лайнеры, просто ужасающие. Без особого защитного костюма, маски, перчаток и шлема они в мгновение ока были бы мертвы, а им предстояло находиться в воздухе гораздо дольше.
Они не могли прыгнуть с меньшей высоты по той простой причине, что сложная траектория их планирования требовала скольжения на парашютах на протяжении почти сорока километров. Этого расстояния можно было добиться лишь после прыжка с высоты в тридцать тысяч футов. К тому же подобный затяжной прыжок с большой высоты сам по себе добавлял зрелищности для телевизионной аудитории.
В проходе лежали два гигантских контейнера, похожих на огромные рулоны туалетной бумаги. Они были такими тяжелыми, что их поместили на проложенные вдоль всего самолета рельсы. Хиро Камиши и Стефану Кракову, самым опытным парашютистам группы, предстояло пристегнуться к этим рулонам непосредственно перед прыжком, с тем чтобы доставить их в намеченную зону приземления.