Вот только права на ошибку у них не было.
По одну сторону косы находился берег реки, оканчивающийся высокой стеной непроходимых джунглей. Если бы их сдуло в этом направлении, они бы врезались в деревья. А если бы их отнесло в противоположную сторону, они бы упали в Реку Богов и тяжелое снаряжение тут же потащило бы их на дно.
— Высота 3500, — донесся голос пилота. — Скорость 250 узлов. Поднимаемся на высоту крейсерского полета.
— Видишь вон тот разрыв в джунглях? — вмешался штурман. — Нам почти час лететь на запад прямо над этой рекой.
— Понял, — подтвердил получение информации пилот. — А утро-то какое прекрасное.
Слушая их треп, Джегер вдруг почувствовал, как к его горлу подступает тошнота. Как правило, он не страдал воздушной болезнью. Но сейчас его обессиливало навешанное для него прыжковое снаряжение, в котором он ощущал себя, как в ловушке.
Во время программы подготовки к затяжным прыжкам его подвергали различным испытаниям, выясняя степень устойчивости к большой высоте, низкому уровню содержания кислорода и утрате ориентации в пространстве. Его помещали в рекомпрессионную камеру, условия в которой постепенно приближались к тем, которые были характерны для высоты в тридцать тысяч футов.
С каждым изменением «высоты» на три тысячи футов он должен был сорвать кислородную маску и, прежде чем снова ее надеть, успеть выкрикнуть свое имя, звание и личный номер.
Все это далось Джегеру без особого труда.
Но затем его поместили в эту кошмарную центрифугу.
Центрифуга напоминала гигантскую стиральную машину на стероидах. Она вращала и вращала его, все быстрее и быстрее, пока он не оказался на грани отключки. В этот момент перед глазами человека возникает «серая пелена», зрение рассыпается на калейдоскопические фрагменты серого цвета. Десантник должен понимать, когда его начинает обволакивать «серая пелена», чтобы во время настоящего прыжка распознать ее и приложить все усилия к тому, чтобы остановить вращение.
Центрифуга внушала ему настоящий тошнотворный ужас.
Джегеру подарили на память видеозапись. «Серая пелена» отнюдь не украшала человека. Глаза вылазили, как у осы под инсектицидной лампой, лицо напоминало оскал черепа, щеки западали и хлопали, отчего черты искажались до неузнаваемости.
Центрифуга едва не сломала Джегера. Больше всего на свете он любил открытые пространства и дикую природу, поэтому, заползая в этот металлический барабан — удушающий механический гроб, он ощущал себя в камере-одиночке. Или, если точнее, в своей собственной могиле.
Джегер ненавидел, когда его запирали или каким-либо иным неестественным способом ограничивали его свободу.
Вот как, например, сейчас, когда он, погребенный под тяжестью многослойного прыжкового снаряжения, был вынужден в ожидании прыжка терпеть эту скованность на протяжении нескольких часов.
Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, пытаясь заставить себя уснуть. Первым усвоенным им уроком солдата элитного подразделения был совет: никогда не отказывайся от возможности поесть или поспать, потому что никогда не знаешь, когда она подвернется тебе в следующий раз.
Через какое-то время он ощутил на своем плече руку, которая осторожно его трясла, побуждая проснуться. Это был один из парашютных диспетчеров. В первое мгновение он решил, что подходит время прыгать, но, взглянув на свою группу, понял, что пока никто никуда не собирается.
ПД наклонился ниже и крикнул ему в ухо:
— Летчик хочет с вами о чем-то поговорить.
Джегер посмотрел в сторону кабины пилотов и увидел фигуру, огибающую штурмана, примостившегося на раскладном сиденье в задней части кабины.
Должно быть, пилот передал управление своему помощнику. Он подошел и наклонился над Джегером, перекрикивая рев двигателей:
— Как дела?
— Спал как убитый. Летать с настоящими профессионалами — сплошное удовольствие.
— Подремать никогда не помешает, — согласился пилот. — Но тут такое дело. Я подумал, что будет правильнее вас предостеречь. Понятия не имею, что это означает, но… Вскоре после взлета у меня появилось ощущение, что за нами следят. Бывших «ночных охотников» не бывает, если ты понимаешь, о чем я…
Джегер приподнял одну бровь:
— Ты служил в АПСН? В сто шестидесятом?
— Еще как служил, — проворчал пилот, — пока не стал слишком стар и дряхл для таких перегрузок.
Сто шестидесятый авиационный полк сил специального назначения (АПСН), иначе известный как «ночные охотники», представлял собой главное десантное подразделение для тайных операций Вооруженных сил США. Джегер несколько раз был вынужден вызывать боевые спасательные вертолеты АПСН, когда оказывался в глубоком вражеском тылу в окружении неприятеля.