— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю резче, чем хотелось бы. По тому, как он смотрит на меня, по вспышке боли в его взгляде, могу сказать, что вопрос тревожит его.
— Он мог прийти сегодня, помнишь? — встревает Мэдди, смотря на меня так, будто я сморозила глупость. — Он сказал это вчера, так как не мог поиграть со мной и тетей Меган.
— Ох, помню, — отвечаю, подходя ближе и прижимая руку к ее головке, когда дарю ей вынужденную улыбку, надеясь, что она не заметит странностей. — Просто имела в виду, почему сейчас? Время для игр позже.
— Подумал, что тебе это может понадобиться, — отвечает Джонатан, вытаскивая что-то из своего кармана и протягивая мне: ключи и мобильный телефон. Точнее сказать, мои ключи и мой телефон. — Должно быть, ты забыла их... кое-когда.
— Эм, спасибо, — бурчу в ответ, забирая у него телефон, когда тот начинает звонить. — Я опаздываю и, эм... позволь мне взять трубку. Алло?
— Все в порядке? — спрашивает Маркус, когда я отвечаю. — Рабочий день начался, а ты не здесь.
— Да, извини, я буду, как только смогу.
— Просто проверяю, так как на тебя не похоже.
Кладу трубку, закатываю глаза и снова поворачиваюсь к Джонатану, чтобы извиниться за то, что прервалась, когда он говорит:
— Я могу отвести Мэдди в сад, если ты спешишь на работу.
Ее глазки загораются от этого предложения.
— Я, эм... не знаю.
— Всего лишь, сколько... пару домов отсюда? Я могу отвести ее.
— Пожалуйста, мамочка? — умоляет Мэдди, хватая Джонатана за руку, будто объединяется с ним в общем деле. — Он может отвести меня!
Гиперопека, паранойя во мне хочет сказать нет, но как я собираюсь доверить ему забрать ее на фестиваль, если даже не могу позволить отвести в сад? Хочу взять ее в охапку и засунуть к себе в карман, прятать от всего, пока буду жива, но не могу, потому что правда в том, что она не только моя.
— Да, хорошо, — отвечаю, на этих словах Мэдди радостно визжит. Я улыбаюсь ей. — Люблю тебя больше, чем перерывы на обед и зарплатные чеки.
— Люблю тебя больше, чем каникулы.
— Это большое количество любви, малышка.
— Все каникулы мира.
Наклонившись, я целую ее в лобик.
— Иди, ты не должна опаздывать.
Она останавливается, широко раскрыв глаза.
— Подожди! Я забыла!
— Что забыла? — кричу, когда она бежит к себе в комнату.
— «Покажи и расскажи», — раздается крик в ответ.
Вздохнув, качаю головой.
— Никогда не забывает принести что-нибудь на «Покажи и расскажи».
— Это было бы весьма печально, — говорит Джонатан.
Смотрю на него, хмурясь, затем прохожу мимо на выход.
— Можешь, пожалуйста, закрыть за мной дверь? Я уже должна бежать.
— Конечно, — отвечает. — Все, что тебе угодно.
Я ухожу, не желая больше задерживаться, иначе все переиграю, а это будет несправедливо. Прихожу на работу в пятнадцать минут девятого, опоздав на пятнадцать минут, и смотрю взволнованно на часы.
— Уверена, что все хорошо? — спрашивает Маркус, разглядывая меня.
— Все хорошо, — отвечаю. — Не могла найти ключи.
Это не ложь... не полностью. Есть еще кое-что, на самом деле, но я не хочу зацикливаться на этом. Провожу следующие пару минут в кладовой, наблюдая за часами.
В 8:30 начинаю нервничать. Почти в девять часов моя нервозность увеличивается. Вытаскивая телефон, пишу Джонатану.
Ты отвел ее?
Нет ответа.
В девять тридцать больше не могу терпеть. Набираю номер детского сада, спрашивая у вахтера, дошла ли Мэдди, чувствуя себя полной дурой, когда она подтверждает, что Мэдди в группе и прибыла вовремя. Кладу трубку, ворча на саму себя, когда на экране появляется сообщение. От Джонатана.
Забыл зарядить свой телефон. Она в порядке. Ни одной конечности не потеряно.
Пялюсь на сообщение, обдумывая ответ, но все что хочу сказать, кажется очень глупым этим утром.
То есть все пальчики на ногах и руках на месте?
Полагаю, что их десять, но у меня не было шанса пересчитывать. Иначе мы бы опоздали.
Я смеюсь над этим, печатая ответ.
Учись заниматься несколькими делами одновременно, парень.
— Что смешного?
Нажав «Отправить», я поднимаю голову и вижу Бетани в дверном проеме.
— Ничего, просто....
Трясу телефоном, будто это все объяснит.
— Парень? — предполагает она, вздернув брови. — Тот парень, что был здесь?
Я меняюсь в лице.
— Какой парень?
— Ты знаешь, тот, что приходил к тебе.
О, боже.
— Как ты узнала об этом?
— Потому что была здесь, — отвечает. — Не думай, что я не видела, как он ошивается здесь.
— Ты видела его?
— Конечно, — она смеется. — Серьезно считаешь, что я бы не заметила этого красавчика? Черт, ты вообще меня знаешь?
— Да, ну, это не то, что ты подумала, — говорю. — Он не... мы не... знаешь... я оценю, если ты ничего не скажешь.
— Ох, тебе не стоит переживать. Твой секрет в безопасности со мной.
— Правда?
— Конечно! — смеется Бетани. — Я знаю, что ты, вроде как, старомодная, или что-то подобное, но мне нравится думать, что мы друзья. Я никому не расскажу о твоей личной жизни.
Игнорируя тот факт, что она только что назвала старомодной, я чувствую мгновенное облегчение. Она приняла все это гораздо спокойнее, чем я ожидала.
— Спасибо. И знаю, что ты встречала его, но если снова захочешь с ним увидеться, думаю, могу это устроить.
— Ох, нет, спасибо, — отмахивается от меня. — Он красавчик, но не мой тип. Я не сторонница доминирующих, авторитарных отношений, если ты понимаешь, о чем я.
— Что?
— Твой парень. Как его имя? Эндрю?
— Ох, ты говоришь об Эндрю!
— О ком я еще должна... о, боже, есть кто-то еще? — Бетани вскрикивает. — Не может быть, что у тебя два парня!
— Конечно, нет, — сердито отвечаю, когда мой телефон вибрирует. Опускаю голову и вижу сообщение от Джонатана. — У меня вообще нет парня.
Ты королева. А я простой парень.
Эти слова почти лишают меня возможности дышать. Прошло много времени с тех, как Джонатан говорил мне их, так много, что сердце пропускает удар из-за воспоминаний.
— Выражение твоего лица тебе противоречит, — констатирует Бетани, показывая на меня, когда я засовываю телефон в карман. — Ты вся покраснела.
Закатываю глаза.
— Нет…
— Как скажешь, — она поворачивается к выходу. — Ты выглядишь, как я, вероятно, выглядела бы, если бы встретила Джонни Каннинга.
— Слышал, кое-кто приходил в детский сад сегодня.
Я смотрю на своего отца, который сидит на крыльце, небрежно раскачиваясь в своем кресле и убивая время, прежде чем отправится на встречу АА позже. Скоро закат. Я закончила работать позже из-за своего опоздания этим утром.
— Да, мне нужно было на работу, а он... Он был рядом.
— Везучая, — комментирует папа. — Что он оказался рядом.
— Уж мне ли не знать, — бормочу, спеша сменить тему. — В любом случае уже поздно, и нам нужно уйти до того, как стемнеет.
— Потому что он придет поиграть? — спрашивает отец. — Также слышал и об этом.
Я сощуриваю глаза, но молчу, открывая входную дверь, чтобы крикнуть:
— Мэдди, милая, время уходить!
Шаги разносятся по дому.
— Я тебя не виню, — никак не отпускает эту тему отец. — Просто хочу убедиться, что ты осторожна.
Осторожна. Сжимая его плечо, я отшучиваюсь:
— Не переживай, мама говорила со мной о «безопасный секс — хороший секс», как только я достигла пубертата. Отвезла меня в клинику, мне прописали таблетки и все такое.
Папа морщится.
— Она сделала много хорошего, но также должна была научить тебя воздержанию.
— Звучишь, как настоящий консерватор, — отвечаю, когда Мэдди вылетает с рюкзаком на спине. — Кроме того, можешь говорить что угодно, но это подарило нам ее.