— Вы действительно, лучше отправьте жену и сына, — сказал Прохоров, — береженого бог бережет. И сами будьте, все же, осторожны. И, кстати, друзьям своим сообщите, пусть тоже соблюдают некоторую осторожность. Могу, конечно, я, но думаю, вы сами лучше договоритесь.
Скворцов кивнул, мол, да, лучше он сам.
Следователь откланялся. А Скворцов, вернувшись, домой, первым делом, заказал билеты на самолет для Ани и Тимы, и сообщил матери радостную новость, что к ним едут погостить невестка и внук. Мать пришла в восторг. Единственное, что ее немного расстроило, что сам Аркаша приехать сейчас никак не может. Закончив с семейными делами, Скворцов начал звонить друзьям, так же, как и он, являвшимся участниками злосчастного приключения.
Чернышов был не в Москве. Поехал в отпуск, с женой. Отставной капитан тоже не так давно женился и теперь наслаждался прелестями брака, пока еще нет детей и можно все время посвящать исключительно друг другу. «Ну, и, слава богу, — Подумал Скворцов. — Отдыхает и пусть себе отдыхает, спокойно». Он решил ничего не говорить пока счастливому молодожену. Он далеко и значит, опасность ему не грозит. А потом видно будет.
Юлик, которого, в последнее время, завалили предложениями, был на очередных съемках, где-то под Питером. Скворцов, было, обрадовался, но звезда сообщила, что завтра утром прилетает домой. «Вот черт!» — выругался про себя Скворцов. Нет бы еще посниматься. Придется сообщить Юлику неприятную новость.
— Я тебя в аэропорту встречу, — сказал бизнесмен.
— Я, конечно, тронут такой заботой. Но мне еще по делам нужно будет смотаться, Геныч мне не простит, если я его кину. Может, вечером пересечемся? — предложил Юлик.
— Разговор есть. Я, все же в аэропорт подъеду, — упрямо сказал Скворцов, несколько опасаясь, что сейчас Юлик пристанет с вопросами, что за срочный разговор такой. Но, к счастью, кто-то настойчиво начал требовать, что бы все участники съемок вернулись на площадку. «Ладно, хаста ла виста, амиго! Труба зовет», — бросил Юлик и отключился.
Весь день Скворцов чувствовал себя ни в своей тарелке. Мало того, что ему приходилось врать Ане, так еще и чувство смутного беспокойства не отпускало его ни на минуту. Неужели это действительно продолжение истории, казалось бы оставшейся в прошлом? Ведь неспроста ему снова приснился дурацкий сон, а на утро явился следователь с новостью, о том, что чертов колдун сбежал.
Только, когда самолет, на котором летели, Аня с Тимой поднялся в небо, Скворцов почувствовал, что, хоть немного, но у него отлегло от сердца. По крайней мере, они будут в безопасности. Это главное. Правда, Аня, начала подозревать, что-то неладное.
— Может, скажешь, что случилось? — строго спросила она, незадолго до того, как нужно было отправляться в аэропорт. — В историю с жуками, я верила ровно десять минут, пока не поразмыслила на эту тему с «ясной головой». Чушь, эти твои насекомые! Аркадий, что случилось?
Скворцов обнял ее за плечи.
— Ты мне веришь? — Аня кивнула. — Тогда, пожалуйста, просто сделай так, как я прошу. Я потом тебе все объясню, обещаю. — Заметив ее настороженный, испуганный взгляд, он сказал: — Не волнуйся. Все в порядке, правда. Я люблю тебя.
— Я тебя тоже люблю, — она внимательно посмотрела в голубые глаза мужа и поняла, что ответа на свои вопросы все равно сейчас не добьется. В конце концов, он настоящий мужчина и всегда знает, что делает. Пусть пока будет, так как он считает нужным. А дальше видно будет. — Но учти, твоих дурацких жуков я тебе еще припомню!
Скворцов рассмеялся.
Глава 3
Тамблер-герл — не как все!
Ирка Федоренко сидела на невысоком заборчике, курила одну из стыренных у отчима сигарет и размышляла о трудностях и несправедливости жизни. Настроение было хуже некуда. А чему тут радоваться, когда тебя никто не понимает и только на каждом шагу все кому не лень пытаются учить, как жить. Как нужно делать, что можно, чего нельзя, что правильно, а что не правильно. Задрали просто! Чего ее учить? Ей уже пятнадцать. Она о жизни сама все прекрасно знает. А, если чего не знает, так значит, это не важно, и без этой фигни вполне можно обойтись. Да и, что могут знать о жизни отсталые предки — престарелая мамашка и придурок отчим? Они же старые совсем. Матери уже тридцать шесть! Ирке даже страшно делается, когда она представляет, что когда-нибудь, и она станет такой же древней старухой. Ужас! Даже немного жалко мать, у которой жизнь уже, практически, подходит к концу. А отчим, вообще, Ирку бомбит. Полный придурок. Строит из себя. Лошара! Ирка глубоко затянулась и попыталась выпустить дым колечками, как ее учил Димон, из третьего подъезда. У него отлично получается, а у Ирки, пока, не очень. Опять вспомнился вчерашний вечер.