— Ты поймешь, когда сама станешь матерью, — тяжело вздохнул он, гася взыгравшую родительскую гордость. Если бы Алира видела прелесть их дочек!
— Едва ли, — холодно ответила та и ловко нырнула в салон экипажа.
Увы, Кристоферу удалось лишь приобнять строптивую красавицу. Он сдвинул брови, глаза его стали темней, почти не проницаемые. Лорд удивился, осознав, как давно не раздавался ее заразительный смех. Мелькнула мысль смалодушничать и вернуть свое чадо обратно в крепость, но, решив, что к старому возврата нет, отбросил сомнения и повторил еще раз напутствие сделавшим жеребцов брэйдам.
— Буду краток. Глаз с нее не спускать! Если хоть волосок упадет с головы шайны Сойлер, ответите по всей строгости, из-под земли достану!
Войны произнесли слова клятвы, обязуясь доставить в столицу в целости — сохранности и девушку, и важную почту, которую начальник отправил на имя лорда — командующего.
Какое-то время он еще смотрел вслед исчезающей повозке, отпуская родную кровинку во взрослую жизнь, понимая, как важен для нее настоящий переход на новый, недосягаемый прежде уровень, убеждая себя усмирить родительскую ревность и не мешать…
В паре миль, оставшихся до Авилона, прямо на дороге, не далеко от мельницы их с брэйдами настигло странное природное явление. Свет померк, стало темно, как ночью. Солнце скрылось за большим черным диском. Окрестности плавно погрузились в сумерки, на небе проступили редкие звезды. Сбавив ход, они продолжили движение. Войны посмеивались, что-то шептали про Многоликого и скорый конец существования континента Аригорр.
Было ли Лейе страшно? Да, но не прежним презренным страхом за себя и свое благополучие, а за оставшихся в Сноуфорсте дорогих людей, их судьбу и их здоровье. И отдельно за судьбу бастарда. Какие бы не выпали испытания, она научится быть сильной и мужественной и, получив необходимые знания, станет полезной империи, возможно, спасет несколько человеческих жизней. А легенды, пусть легендами и останутся. Люди должны верить в мифы, они объединяют, учат стойкости и терпению.
Глава 17. Арья Сойлер (вместо эпилога)
С отъездом старшей сестры, Арья осталась в полном одиночестве. Как приведение бродила она из комнаты в комнату, не находя себе места. Только утром расстались, а тоска уже точила ее душу острыми зубами отчаяния. Прежде она помогала в хлеву, но кур и кроликов перебили еще по осени, а другой скотины не держали. Работа всегда найдется, было бы желание, а вот стремление как раз и отсутствовало напрочь, не от природной лености, а от чрезмерной ранимости и скрытности. Она всегда стремилась к уединению, считая лучшим занятием в тиши переписывать отцовские бумаги, когда он поручал такое дело. Будь ее воля, она бы удалилась ото всех людей в монастырь или отдаленный скит.
После известия о новом браке ее отца, настроение резко ухнуло в пропасть. Вот еще! Делать ему приятное, помогать? Да как он посмел! Неловкая попытка Алиры подружиться вызвала волну негодования. Как там она говорила: «У нас с лордом Сойлером чувства, такое иногда случается. Поймешь, когда станешь постарше». Арья ненавидела, когда к ней обращались, как с ребенком, и огрызнулась будущей мачехе предельно кратко: «Убирайся». Раньше папа принадлежал только ей и сестре, а теперь делить его с этой? Да кто она такая, чтобы врываться в их жизнь, в их дом, в их быт? Думает, что ловко окрутила лорда, станет шайной, ляжет с комендантом в одну койку на место его законной супруги и все будет гладко и сладко? Нахалка! Братики — сестренки ей не нужны! Вот совсем, ни капли! Лучше бы вернулась родная мать. Все забыли! Отец отрекся!
Девушке хотелось кричать, что в ее библиотеке книжечки похлеще, чем девичьи «сопли», типа "розовых сказок про единорогов" и "милых дракончиках". Там что-то совершенно иное! Жесткое чтиво, с пытками и наручниками, развратными оргиями, кровью и насилием. Все видят в ней «слабенькую глупышку» и «маленькую девочку", так пусть не заблуждаются! Ее душа черна, но в этом правда жизни. Лучше знать заранее, как обстоят дела в отношении полов на самом деле. Пусть Арья и не имела практики, зато считала, что теорией владеет в совершенстве. Никакой любви нет, мужская плоть слаба, похотлива и ненасытна, а женская сущность корыстна, тщеславна и крайне коварна! Папа соблазнился пышной грудью и аппетитной задницей прачки Алиры, которую та выставляла, стирая тряпки.