- Пусть проходит.
Милана лежала на кровати, уставившись в потолок, и даже не повернула голову, когда скрипнула дверь. Рядом деловито попискивали аппараты.
- Милана, прости меня, пожалуйста, - произнёс я тихо, даже не надеясь, что она услышит.
Она медленно повернула голову, бросила невидящий взгляд и отвернулась.
- Уходи. Ненавижу.
Я бросил пакет у двери, приблизившись, и обнял её, целуя в волосы, щёку. Она вяло попыталась отстраниться.
- Мерзавец, как ты мог мне такое сказать?! - голос сильно дрожал. - Как мог выдумать подобную чушь?!
- Я не выдумывал! - не выдержал я. - Мне сказал... мне сказали об этом. Зачем мне это придумывать?
- Это бред! Я ... я не могу иметь детей. На съёмках я упала с лошади. Мне сделали операцию, и я больше не могу... Понимаешь?
Я замер. Верхоланцев все выдумал? Но зачем?! Неужели он так ревнует?
- Милана, твой муж мне это сказал, - признался я. - На яхте. После того, как тебя Вахид поздравил. Клянусь тебе. Верхоланцев был сильно пьян, но не настолько же.
Она повернулась ко мне. В глазах я увидел мучительную борьбу, попытку осознать сказанное мною.
- Почему ты такой небритый, лохматый? - вдруг спросила она.
Её лицо словно осветилось внутренним светом. Лед между нами стал таять. Я взял стул, сел рядом и весело сказал:
- В тюряге был. Только выпустили утром. Под залог.
- Почему? - её лицо коснулась слабая улыбка, щеки зарозовели. - Что ты натворил?
- Угрожал администратору гостиницы револьвером. Дверь в твой номер выбил.
- Так это ты меня спас? А как ты понял, что мне плохо?
Я помолчал, собираясь с мыслями.
- Мне явился призрак Северцева и сказал, что ты умираешь. Я бросился тебя спасать, но понятия не имел, где ты живёшь. Повезло, что подвёз местный житель, хотя пришлось администраторшу попугать. Пойми, Милана, я не хотел тебе это говорить. Меня переклинило. Выпил стакан сока и вдруг обрушилась страшная головная боль. Все перед глазами перекосилось, навалилось раздражение, злость, ненависть ко всему миру. Потом все исчезло, но слишком поздно.
- Знаешь, я чувствовала нечто похожее, - проговорила Милана отрешённо. - Мне стало так невыносимо одиноко, тоскливо, показалось, весь мир от меня отвернулся. Душу заполнила кромешная тьма. Я подумала - никому не нужна, совсем никому, - на её ресницах задрожали слезинки.
Я наклонился над ней, обнял, ткнулся носом, как кутёнок.
- Прости меня, - глухо сказал я. - Милана, я точно знаю, тебя хотят убить. Он уже сделал две попытки. Поверь мне, это не пустые угрозы.
Она пригладила мои взлохмаченные волосы, провела по небритой щеке, печально улыбнувшись.
- И что ты все придумываешь, дурачок.
Я нежно поцеловал её руку, с туго забинтованным запястьем, прикасаясь осторожно губами.
- Все, посещение закончено, - послышался из дверей окрик медсестры.
Я вытащил из пакета большого плюшевого пса и положил Милане на кровать.
- Вот, он будет тебя охранять, пока меня нет, - я подмигнул.
Милана зарылась лицом в мохнатую шерсть, подняла глаза и по-детски счастливо улыбнулась, исчезла горестная морщинка у носа.
- Я тебя люблю, малыш, - сказал я, пятясь к двери.
- Я тебя тоже.
Я спустился по ступенькам, ощущая, что жизнь опять стала прекрасна и удивительна.
- Ну, поехали, что ли банк грабить, - бросил я удовлетворённо, легко запрыгнув на сидение рядом с Лифшицем.
Он оглядел меня и завёл мотор.
- Юра, может быть, заскочим ко мне домой. Побреюсь и душ приму, - начал я осторожно, вспомнив о том, как выгляжу сейчас.
- Кого ты стесняешься? - удивился он. - Там есть, где и помыться и побриться - не волнуйся. Все будет в порядке.
Теперь я отчётливо видел, как машина подъехала к широким стальным воротам, они отворились, и мы оказались в длинной бетонной кишке, которая заканчивалась платформой. Загнав на неё туда тачку, Лифшиц просигналил, мы начали медленно спускаться вниз. И я понял, что помещения, где проходят съёмки, выстроены под землёй. Но кому пришло в голову создавать огромные великолепно обставленные павильоны в Богом забытом городишке?
Когда мы вышли из машины в гараже, Лифшиц, захлопнув дверь, проронил:
- Пойдём, сейчас в порядок себя приведёшь, и потом в студию. И долго не валандайся, Верхоланцев и так бесится, массу времени потеряли.
- Ну, снимали бы кого-нибудь другого. Мельгунова, к примеру, - предложил я.
Лифшиц пронзил меня злющим взглядом, я заткнулся и больше ничего не предлагал.