- Всем на пол! - грозно проорал я, вспомнив, как это делал Вахид.
Я оглядел притихший зал, второй ярус, откуда смотрели объективы камер, и ощутил жуткий страх. На меня уставилась сотня пар глаз, они следили за каждым моим движением, дотошно оценивали, сравнивали. Я постарался взять себя в руки. Заметив тощего актёра в одежде кассира, спрыгнул со стола и, подталкивая того в спину, процедил сквозь зубы, изображая настоящего гангстера:
- Веди в хранилище!
- Стоп! - услышал я окрик Верхоланцева. Он подошёл ко мне, придирчиво оглядев, изрёк:
- На первый раз неплохо, но надо все динамичнее и злее делать. Понял? И мордой старайся не хлопотать, только глазами играй.
Я кивнул. Мы провели несколько репетиций. И не только рубашка, но и брюки промокли насквозь от пота. Верхоланцев скакал по залу вместе со мной, но вовсе не выглядел таким же замученным. Я переоделся, мама Галя загримировала меня, мы начали снимать. Я был на последнем издыхании, когда Верхоланцев, наконец, проговорил:
- Стоп. Снято. Отдыхай.
Шатаясь, как пьяный, я подошёл к одной из мраморных скамеек и тяжело плюхнулся.
- Устал? - услышал я ироничный голос главрежа. - Ничего. Ты молодец. Схватываешь на лету. Отдыхай и пожри что-нибудь, а то смотришь на всех голодными глазами, - он коротко хохотнул, похлопал меня дружески по плечу.
Отдышавшись, я решил зайти к маме Гали, в надежде, что перепадает пара бутербродиков с колбаской, и наткнулся на затурканного Лифшица.
- Что бродишь? - воскликнул он нервно.
- Верхоланцев отпустил поесть.
- А, пошли тогда, - схватив меня за рукав, он потащил в коридор. - Сейчас тебя накормим по первому разряду, - в его голосе слышались горделивые нотки.
Мы оказались в просторном зале, уставленном столиками, застеленными белоснежными скатертями. Лифшиц усадил меня за один такой и ушёл куда-то. Я огляделся - неподалёку расположилась знакомая и весьма неприятная компания - Мельгунов, обнимая Ромочку за талию, что-то шептал тому на ушко, а рыжий «приятель» заливался румянцем, как юная барышня. Они не видели меня, да и я не очень жаждал общаться с премьером.
Официант притащил три блюда, от потрясающего аромата которых слюнки потекли, я набросился на них, и, вздрогнув от пронзившей холодной дрожи, поднял глаза - Мельгунов смотрел прямо на меня, не отрываясь, и губы кривила злая усмешка. Я быстро опрокинул в себя кофе и направился к выходу, ругая за трусость.
Когда вернулся в зал, застал Верхоланцева, который что-то объяснял Кириллом, показывая жестами.
Я доплёлся до скамейки. Уселся и устало прикрыл глаза.
Как вдруг подпрыгнул от громогласного трёхэтажного мата главрежа.
- Да пошёл он ...! Он здесь не пришей кобыле хвост!
На уровне груди Верхоланцева маячила блестящая макушка Розенштейна, который что-то горячо втолковывал багровому от злости собеседнику. Я осторожно подкрался ближе.
- Послушай, Дима, - раздражённо пыхтел Розенштейн. - Если Игорь Евгеньевич хочет участвовать, ты должен его вставить в кадр. Хочешь ты этого или нет. Это его право. И ты не можешь возражать.
- Куда я его вставлю? В твою задницу?! - бушевал Верхоланцев. - Мы уже все сняли! Сейчас другой кадр. Я не собираюсь из-за этого говнюка выкидывать пятнадцать метров!
К ним присоединился сценарист Непогода, который лишь растерянно хлопал глазами, переводя взгляд с главрежа на продюсера и обратно.
- Семён, ты можешь куда-нибудь впиндюрить этого урода? - мрачно процедил Верхоланцев.
- Конечно, Дмитрий Сергеевич! Верстовский может взять его, как заложника. Ему же все равно надо кого-то брать. Это обострит ситуацию между персонажами, - быстро протараторил он.
- О! То, что надо! - выпалил радостно продюсер. - Сейчас, Игорь Евгеньевич придёт, и мы объясним ему задачу. Да, Дима, может быть, сделать, чтобы Игорь Евгеньевич вырубил Верстовского? Так будет зажигательней.
- Чего? Мельгунов вырубит Верстовского? - презрительно хмыкнул Верхоланцев. - Ты в своём уме, Давид?
- Ну, ладно-ладно, согласен, не надо, - Розенштейн дружелюбно похлопал главрежа по плечу.
Ещё не хватало здесь этого козла! Я вернулся на скамейку, замечая, как начинает трясти от злости. В зал вплыл в окружении свиты Мельгунов и направился к злому, как черт, Верхоланцеву, дотронулся до его рукава и что-то, с милой улыбкой на устах, начал впаривать.
Выслушав его, Верхоланцев подозвал меня.
- Так, Олег. Задача изменилась. Когда выходишь из хранилища, берёшь в заложники Игоря Евгеньевича. Если хочешь - можешь его пристрелить, - тихо добавил он.