- Милана, быстро на дно!
Пуля чиркнула по моей щеке, но я с силой толкнул катер в воду, впрыгнул и завёл мотор. На берег высыпало несколько человек в такой же форме, с винтовками.
Мы летели по водной глади под свист пуль, выскочили из лагуны и понеслись к лодочной станции.
- Жива? - спросил я Милану, которая по-прежнему лежала на дне.
Она привстала, села на скамейку и провела рукой по взмокшему лбу.
- Вроде бы, - пролепетала она. - Что это было, Олег?
Я почесал в затылке, кажется, я знал ответ, но решил пока не делать выводов.
Осмотрел катер: в нескольких местах в бортах торчали гильзы. Если бы они пробили мотор, мы бы точно пошли ко дну. Мы причалили к пристани, я помог Милане выйти, прижал к себе.
- Успокоилась, малыш?
Вытащил из-под скамейки пиджак, набросил ей на плечи.
- Отвези меня назад, - тихо попросила она. - Ты же знаешь, я сбежала.
Мы вернулись в больницу, прокрались в палату, она юркнула в кровать и закрылась одеялом до подбородка.
- Молодой человек, что вы тут делаете?! - услышал я вопль дежурной медсестры. - Немедленно уходите! Или охрану вызову!
Я помахал Милане рукой, послал воздушный поцелуй, и вышел в коридор. Прислонившись к стене, глубоко задумался. Охрана палаты точно бы не помешала, те люди, которые пытались нас убить, захотят убрать свидетелей. Наверняка, они нас запомнили. Но к кому обратиться? Верхоланцев в больнице со сломанной ногой, Розенштейн сам завязан в этом деле, а Лифшиц - пешка.
Странное дело, я совершенно не ощущал страха, наоборот рвался вернуться на тот остров, обыскать его, найти разгадку гибели Коляна. Но в первую очередь я боялся за Милану.
Вышел на улице в совершенно раздрыганных чувствах, и направился к трамвайной остановке.
Перед глазами всплыли события прошедшего дня. В последнюю секунду я оттолкнул Верхоланцева, и вся громада операторского крана, тяжеленная камера обрушилась буквально в паре сантиметров от нас, развалившись на куски. Выпавший балласт больно задел по плечу, а платформа краем заехала по ноге Верхоланцеву. Привстав среди обломков, главреж огляделся и весело выругался.
- Твою мать, Верстовский, придётся документы на тебя отзывать.
- Это ещё почему? - удивился я.
- Теперь тебе надо орден за Заслуги перед Отечеством дать. За то, что спас национальное достояние, - он оглушительно расхохотался.
Когда приехала скорая и его погрузили на носилки, он, кривясь от боли, отдавал распоряжения Лифшицу, как отснять эту сцену и, если понадобится, следующую.
Из воспоминаний вырвал звонок мобильника.
- Господин Верстовский, вас хочет видеть господин Кастильский. Если вас не затруднит, заехать к нему. У него есть важная информация для вас, - произнёс жеманный голос.
Я решил зайти к колдуну, разговор с ним всегда успокаивал. Через полчаса я уже входил в знакомый кабинет. Кастильский, мрачно проронил:
- Я хотел вам сообщить, что не только женщине, которую вы любите, угрожает опасность. Я бы сказал, вы даже в большей опасности, чем она.
- Мне стоит уехать?
- Нет, ни в коем случае, вы - единственный человек, который сможет разоблачить негодяев, которые охотятся за вами. У вас есть особая сила, даже большая, чем в Милане Рябининой.
- Господин Кастильский, а если я разоблачу вас? - я бросил ироничный взгляд.
Он усмехнулся.
- Совершенно этого не боюсь.
- Я знаю, вы снабжаете некой аппаратурой своих клиентов, чтобы они организовывали шоу, подобному тому, что происходило в доме Колесниковых.
Кастильский тихо рассмеялся, и его глаза перестали выглядеть, как голубые льдинки. Наоборот, подобрели, лицо посветлело.
- Да, вы правы, снабжаю. И не вижу в этом ничего предосудительного. Вы же не пойдёте в полицию? В сущности, вас там поднимут на смех.
- Призрак в доме Колесниковых - ваших рук дело? - резко спросил я, глядя прямо ему в глаза.
- Я не буду отвечать на этот вопрос. Но Сергей Колесников совершил ужасное преступление, правосудие оказалось бессильным, он не понёс наказания. Не спрашивайте меня, как я об этом узнал.
- Он сделал это ради маленького Вадима, к которому привязался. Я видел, Сергей очень любит мальчика.
- Это Сергей вам сказал? - снисходительно усмехнулся Кастильский. - Вы знаете не все. На наследство дяди Екатерины Максимовой претендовала она, и её сестра Нина. Вернее, не так. Претендовала только Нина, и её маленький сын. Потому что в завещании было указано, что наследство перейдёт Вадиму. Сергей об этом знал.
- Вы хотите сказать, что Сергей подстроил автокатастрофу Нине и её мужу? - воскликнул я.
- По-видимому. Когда Нина не погибла, а стала лишь инвалидом, Сергей довершил дело и маленький Вадим получил наследство, дом, приличный капитал. Вместе с женой Сергей усыновил Вадима. Благодаря этим деньгам Колесников стал директором лицея.