- Твою мать, ты струсил что ли? - бросил в сердцах Влад. - Нам лишняя пара рук и глаз нужна позарез. Тем более, такая, как твоя. Ну, давай, соберись.
Не мог же я в шоу сказать, что зверски устал?
- Ладно, Алекс, я пойду с вами, - твердо сказал я.
Когда через полчаса в погребке собралась наша команда, Влад, как заправский лидер, объяснил ситуацию и после обсуждения, мы двинулись в путь.
Миновав несколько коридоров, Влад нашёл потайной вход в вентиляционную шахту. Мы проползли по длинной кишке из стальных листов с заклёпками, оказавшись в прямоугольном каменном мешке - дворе-колодце, который обрамляли три яруса балконов с низкими металлическими ограждениями, кое-где выломанными. Царил полумрак, лишь из стеклянной крыши струился зеленоватый, призрачный свет, играющий бликами на стенах, будто мы находились глубоко под водой.
- Быстро наверх! Рассредоточьтесь! - скомандовал Влад. - Охраняйте лестницу!
Схватив дробовик, я взбежал по широкой лестнице с разбитыми ступенями, нашёл удобную позицию за квадратной колонной, испещрённой следами от пуль. Увидел парней в полосатых робах заключённых, закованных в кандалы и конвоиров в чёрной форме. И, несмотря на зверскую усталость, вдруг ощутил закипевший в груди азарт.
- Огонь! - дал отмашку Влад.
Я прицелился, коп упал с тихим вскриком и вокруг него начала разливаться лужа красно-бурой жидкости, удивительно смахивающая на настоящую кровь. Передёрнув затвор, я сделал ещё пару выстрелов. Полицейские засуетились, попытались взбежать по лестницам, но падали, сражённые пулями. Я осторожно перебежал по деревянным мосткам на другую сторону балкона, и, спрятавшись за металлическим щитом, начал стрелять. Даже не заметив в запале, что оставил товарищей без прикрытия.
Шум борьбы, вопли. Я бросил взгляд и матерно выругался. В прыжке оказался рядом с Владом, который сцепился с рослым светловолосым парнем в чёрной форме.
- Верстовский, выруби копа. Быстро! - прозвучала в наушнике команда помощника режиссёра шоу, Разумовского.
Я выхватил из-за пояса револьвер и рукояткой приложил противника по затылку. Сбросив обмякшее тело, Влад вскочил. Пробормотав слова благодарности, ринулся на помощь остальным. Через миг я присоединился к нему, с какой-то удивительной радостной силой пиная и расшвыривая тех несчастных, кого определили мне в противники.
Когда шум борьбы стих, я осмотрел поле битвы.
- Не ранен? - спросил Влад в соответствии со сценарием.
Конечно, ранить меня не могли, но мой старомодный пиджак лишился рукава, был запачкан красной краской и грязью, словно я побывал в реальной потасовке. Саднило плечо, которое не прошло с тех пор, как на меня упал балласт из операторского крана.
- Нет, все в порядке! Здорово мы разделались с ними?! - воскликнул я, пиная неподвижно лежащие тела.
Я спустился вниз, к остальным, все радостно галдели, обсуждая драку, каждый старался припомнить самые яркие моменты. Слушались восклицания: «А я его вот так, по роже!», «Он туда-сюда, а по яйцам вдарил и привет!»
- А где Джеймс? - спросил Влад, оглядываясь.
Все мгновенно приутихли. Я обвёл глазами ярусы балконов, взлетел по лестнице, прошёлся по второму этажу, зашёл на третий и вдруг услышал тихий, еле различимый стон. В углу сидел худощавый темноволосый парень, с бледным, искажённым гримасой боли лицом. Ринат Варламов, играющий Джеймса. Тяжело дыша, он прижимал руку к левому боку. С силой я отвёл его ладонь и увидел дыру с обгоревшими рваными краями. Ринат глухо закашлялся, из раны выплеснулась красная жидкость. Я быстро распахнул его рубашку, и волосы зашевелились на затылке - это был не след от взорвавшейся «закладки», а настоящая огнестрельная рана. Сзади послышались тихие шаги.
Пробуравив меня холодным злым взглядом, Влад бросил аптечку.
- Перевяжи его. Быстро. Сейчас оттащим к себе. Чего смотришь? Не в первый раз.
Я вытащил тампон, бинты, сделал перевязку, стараясь унять предательскую дрожь в пальцах.
- Верстовский, хватит нюни распускать. Ты мужик, или тряпка? - прогремел в наушнике сердитый возглас Разумовского. - В комнате номер двести два второго этажа лежит плед.
- Алекс, я поищу что-нибудь, куда уложить можно его, - пробормотал я, вставая.
Влад мрачно кивнул, присев рядом со смертельно бледным Ринатом, который уже не стонал, а шептал что-то посиневшими губами, откинув голову назад. Через пять минут я вернулся с пледом, мы уложили Рината и потащили к себе. Оглядывая ребят, я вдруг поймал себя на мысли, кроме меня никто не удивился ранению Рината. Все, по-прежнему, жизнерадостно обменивались впечатлениями об удачно проведённой операции. Значит, они все давно знали! И только я, слепой дурак, даже не догадывался!