- Значит таким образом можно и в других местах вызывать привидения? - спросила Милана нервно.
- Конечно! Я тебе об этом толкую! Это все происки местного экстрасенса.
- Того самого, к которому ты все время ходил? Я тебе говорила, что он - жулик. А ты не верил.
- Не так все просто, Милана. Поверь. Он не жулик. Он действительно этой аппаратурой снабжает, но при этом сила у него есть.
- Какие вы мужики все-таки наивные. Ткнули носом, а ты все равно ему веришь. Дурачок.
- Глупо звучит, но верю. Он сказал, что может провести ритуал, и я будто побываю на месте убийства Северцева и увижу все своими глазами.
- Наивный ты, Олежек. Это только в кино бывает, да в дурацких книжках.
- Правда, это опасно, - продолжил я, не обращая внимания на её слова. - Но не думаю, что уж очень.
- Почему он раньше этого ритуала тебе не предлагал? - странное беспокойство почудилось в словах Миланы.
- Он сказал, что между мной и Григорием образовалась стойкая духовная связь. Поэтому его призрак постоянно меня преследует, предупреждает об опасности. И я смогу, ну как бы перевоплотиться в Григория. На время.
- Если этот экстрасенс может вызывать призраков с помощью аппаратуры, почему ты веришь, что это настоящий призрак Гриши, а не очередные происки колдуна?
- Милана, я бы поверил в это, если бы не одно обстоятельство. Когда ты хотела покончить с собой, Кастильский этого никак не мог знать. И вызвать ко мне призрак Северцева, который бы предупредил об этом, не мог! Пойми.
- Олег, лучше бы ты к нему не ходил больше, - напряжённо проговорила Милана. - Думаю, он опасен.
- Если бы я старался избегать опасностей, то никуда бы никогда не ездил и ни строчки бы не написал, - в сердцах бросил я.
- Прости, - нежно сжав мне руку, сказала Милана. - Я беспокоюсь за тебя. Больше ничего.
Она помолчала, пригубила из бокала сока и осторожно спросила, через паузу:
- Олег, ты не передумал?
- Ты о чем?
- Ну, в отношении нас, - чуть заметно помявшись, объяснила Милана.
- А почему я должен передумать? Я все решил. Это ты сомневаешься. Я понимаю, почему.
- Он к тебе очень хорошо стал относиться, - задумчиво пробормотала она. - Рвётся с тобой фильм снять, в главной роли. Он видит в тебя отражение себя, только молодого, ты прекрасно вписался в группу, точно следуешь его указаниям. Он давно искал такого актёра, как ты. Считает, у тебя - великое будущее.
- И что? - слова Миланы почему-то начали действовать мне на нервы. - Я так много потеряю, если уведу у него жену?
- Ты должен это осознавать...
- Милана Алексеевна! - свет из окон загородила широкая фигура. - Подпишите, пожалуйста. Рядом возвышался шкафообразный парень с растрёпанными, светлыми волосами и глупейшей улыбкой во весь щербатый рот. Я поморщился, на языке завертелось: «Отвали». Милана дежурно улыбнулась и лихим росчерком поставила на протянутом клочке бумаги автограф, не имеющий ничего общего с ее реальной подписью.
- Я ваш фанат, видел все ваши фильмы! - продолжал возбуждённо орать бугай. - По много раз. А «Золотые струны» - мой самый любимый.
Совсем недавно я тоже был лишь поклонником Миланы, влюблённым в нее, смотревшим с обожанием издалека. Поменяет ли она тысячи своих поклонников на одного?
- Ты ревнуешь? - хитро сощурившись, спросила Милана, когда парень, наконец, исчез. - Не переживай. Я выйду за тебя, буду дома сидеть, и меня быстро забудут. Поклонники растают, как дым сигарет.
В последней фразе я услышал насмешку, а не сожаление. Почему я, идиот такой, поверил, что она уйдёт от Верхоланцева?!
- Пойдём, а то нас уже группа заждалась, - сказал я хмуро, вставая. - Игорь Евгеньевич будет сильно расстроен из-за нашего отсутствия.
- Олег, прошу тебя, будь с ним повежливей, - предупредила Милана быстро. - В последнее время он злой, как чёрт. Постоянно капризничает, что-то требует от Розенштейна. Орёт, дверьми хлопает, всех утомил до ужаса.
Уже издалека я увидел Мельгунова, ерзающего на заднем сиденье шикарного ретро-авто, который мы обсуждали с Верхоланцевым, и решил, что у премьера разыгрался геморрой, поэтому он никак не может найти подходящее местечко для своей бесценной задницы. Рядом восседал «сердешный» друг Ромочка, которого никак в кадре быть не могло. Поодаль я заметил Кирилла с Верхоланцева, которые с одинаково хмурыми лицами наблюдали за приготовлениями мегазвезды.
- Ну что, все в сборе! Можно начинать, - потирая толстые, волосатые ручонки протянул удовлетворённо Розенштейн. - Роман Геннадьевич, я вас попрошу покинуть площадку, - добавил он, расплывшись в елейной улыбке, подобострастно распахнул заднюю дверь.