Его все знают что ли? Я до знакомства с Лешей вообще не подозревала ни о каких Деминых, их бизнесов, их семейки недоделанной. Вот же сошлись, два дебила.
— Лена, это не твое дело! — я нервозно развернулась и ушла, почувствовав этот презрительный взгляд. Ей явно не понравилось, что она не смогла выудить у меня информацию.
Как же так? Я знакома с Демиными! Люда явно удавилась такими новостями, но я не собираюсь распространяться об этом, думайте что хотите, но не вашего ума это дело.
…
После работы мы забрали мои вещи и уехали домой. Я забрала Мальвину, которая гавкала всю дорогу на Малиновского. Я пыталась ее успокоить, она же в свою очередь уснула, но только к концу дороги. За это время я незаметно открыла книгу, она была пустая. Что? А где все записи? Не могло же мне все это присниться. Я долистала до какой-то страницы, где на которой была вновь непонятная запись: «Начните с ребенка».
Какого ребенка? Мои мысли запутались. Еще один брат что ли? Нет, больше никого не было вроде. Я закрыла книгу, которая сводила меня с ума. Что за хрень происходит, а?
Дома мне Демин выдал приглашение на бал.
— Маша, через две недели мы едем на так называемый «Бал», но это больше прием, на котором нам обязательно нужно переманить на нашу сторону китайцев, для слияния корпораций.
— Чего? Александр Евгеньевич, я не уверена, что мне стоит идти. Ни платья, ни туфель нет, да и вообще, неужели до сих пор существуют эти «балы». И работа у меня еще.
— Мария, я все понимаю, но ты должна быть со мной, теперь уже не скрыть то, что являешься частью семьи Деминых. Мне и так сегодня приятель привез желтую прессу, и кто ее только читает?… — закатил он глаза, — а, ну и интернет дает о себе знать. Маш, и дело даже не в том, что о тебе знают, я просто хочу, чтобы ты была рядом, — он подошел совсем близко, я чувствовала его дыхание на своем лбу. Его массивность придавала мне уверенности, что меня никто не тронет.
— Хорошо, я подумаю, — я прикоснулась к его груди, почувствовав, как бьется его сердце. Его голубые глаза, которые казались мне всегда такими холодными, кажется, начинают принимать более теплый оттенок. Неужели из-за смерти брата, Александр решил нормально относиться ко мне?
Я ушла в комнату наверх писать отчет о работе. Эх, Лешка, как же ты там, помоги. Скучаю я по тебе.
Александр
Несколько часов назад.
Машка уехала на работу, я решил остаться дома поработать. Мозг совершенно не варит из-за нее. Не могу. Хочется улыбаться, как дурак. Закрываю глаза, вижу ее волосы, ее улыбку и то, как она ласково меня называет. Мы нежимся в теплой постельке, от чего бросает в жар. Мне нравятся эти ощущения. И только я расслабляюсь, так звонит мой телефон. Кому там неймется?
Так, хватит раздумий, пора заняться важными делами.
— Ало, Журавль, что звонишь?
— Да вот, заехал к тебе, у тебя баба дома что ли?
Ох, Журавлев на рожон лезешь. Какая она тебе баба? Совсем страх потерял. И ты где ее увидел уже? Ты на мою жену не заглядывайся. Мои мысли хаотично стали появляться в башке, что даже страшно становится. И что ты со мной делаешь, милая?
— Так, тебе что надо?
— Предложение к тебе есть.
— Ну, так заходи, чего ждешь.
Костян Журавлев мой приятель по работе. Есть совместные проекты, деньги делали вместе. Чем только не занимался: юристом был, сейчас же взял бизнес матери под свое крыло и за границей делает виллы. Хорошие, между прочим, он и мне одну подкатил. Ловелас тот еще, пожиратель женских сердец, ему только намекни про какую-то девушку, она уже у него в постели. Ревновал ли я? Еще как.
— Привет, Демыч, — зашел в кабинет Журавль, как к себе домой, — смотри, что привез, эту галимую ересь! — он положил на стол желтую прессу.
Твою мать! Я посмотрел на обложку и лицезрел на себя и Машу. И это они сфотографировали, и другое. Напишу Ксении, скажу, чтоб нашла этих работничков и уволила их нахрен от моего лица. И откуда только взялись, гниды? Только этого мне не хватало. Из любой задницы вылезут и залезут в мою жизнь. Машка тоже устроила мне шоу на улице! Жениться надо, иначе от нее не отстанут. Моя фамилия ей даст полную неприкосновенность, а кто рискнет — размажу по асфальту. А то нашлись мне, гиены.
— Слушай, ты знаешь, такая статная, села в тачку. Ничего так. Эта та, что с обложки? — с порога начал тереть языком этот ловелас и указал на достоинства руками.