Была, разумеется, ещё и армия, но военные чины являлись выходцами из того же болота и, скорее всего, находились в сговоре с местными бандами, поэтому полагаться на них не стоило. Да и занимались они совсем другими вещами — безуспешно пытались уничтожить крылатых, которые, по большому счёту, никому ничего плохого не сделали.
Пора было ехать — ехать в никуда, в пустоту, где никто не ждал двух заезжих путников, искать место поспокойнее, где можно продолжить своё существование.
— Всё это позади, — повторил Кузьма. — Всё в прошлом. Давай просто успокоимся и поедем дальше.
— Поезжай, — проговорила Лида, размазывая по щекам слёзы.
Около получаса понадобилось, чтобы девушка окончательно успокоилась и осознала ту глупость, которую ляпнула в порыве эмоций.
— Извини, пожалуйста, — произнесла она. — Я не хотела тебя обидеть. Я знаю, что ты не делал ничего плохого.
— Вот и хорошо, что знаешь. Просто воздержись в будущем от резких слов, — Кузьма не злился. На кого у него и оставалась обида, то разве что на своих сослуживцев. Искривлённый нос и ноющее ребро не давали забыть.
Перед Тайшетом, где Кузьма планировал остановиться на ночь, наткнулись на военных.
Машину остановил длинный рябой сержант в каске и бронежилете. На шее его болтался Калаш стволом вниз. Боец приказал предъявить документы. Кузьма испугался, что сейчас начнутся проблемы, но сержант, взглянув на паспорта, вернул их обратно, после чего объявил, что проезд платный, и потребовал три тысячи.
Четыре вооружённых воина, торчащие на солнцепёке рядом с пыльным БРДМом, имели серьёзное намерение срубить капусты с проезжающих, и сопротивляться было бы себе дороже. Придушив рождающуюся злость, Кузьма достал из кошелька три купюры.
— Куда едете-то? — спросил сержант, убирая деньги под бронежилет.
— На Урал, — ответил Кузьма.
— На Урал вам не попасть. За Красноярском дорога закрыта.
— Почему?
— А ты что, не слышал, что там происходит?
— Не слышал.
— Шары. Здоровые зубастые шары, которые пожирают всё вокруг. За Красноярском не осталось ничего. Их только на подступах к городу остановили.
— А на Урале тоже всё сожрали?
— Мне-то почём знать, что на твоём Урале? Я говорю, что под Красноярском творится. Дороги дальше нет.
— Давно они там?
— Без понятия, — отрезал сержант.
— Ладно, я понял. А ты не в курсе, в Тайшете есть какая-нибудь гостиница?
— Была вроде. Там спроси у местных.
Так Кузьма и Лида узнали, что над человечеством нависла ещё одна угроза. Некие загадочные «шары» пожирали всё вокруг и, судя по всему, разрушили уже много городов. Хорошо, что их остановили. Значит, от вояк есть какая-то польза. Даже мысль пришла записаться, наконец, в добровольцы, раз уж такое дело. Всё равно непонятно, чем заниматься на новом месте.
Слова сержанта сильно напугала Лизу, и она стала уговаривать Кузьму повернуть обратно, но тот успокоил её, сказав, что паниковать сейчас повода нет, а если возникнет опасность, уехать можно всегда.
Тайшет оказался очередным крошечным городком, половину которого, если не больше, занимал частный сектор. Он тоже выглядел весьма оживлённым, особенно в центральных кварталах, застроенных банальными пятиэтажками.
Гостиницу обнаружили быстро — в обшарпанном здании напротив маленького, жёлтого, двухэтажного вокзала. Нашёлся и свободный номер с двумя кроватями. Лида согласилась заночевать в таком, и Кузьма снял его на сутки.
Доели то, что дала в дорогу тётя Наташа, потом отправились прогуляться. Предзакатный город растворялся в пустоте. Закрытые магазины, пыльные витрины, втоптанный в землю асфальт, всепоглощающая зелень разросшихся кустарников. Кузьма привык к подобным видам, но это место было чужим и могло таить неприятные сюрпризы.
Мимо на ржавой копейке пронеслась компания молодёжи под громкую музыку, ещё несколько парней сидели и громко разговаривали в запущенном скверике на противоположной стороне улицы. Где-то недалеко раздались пистолетные выстрелы. Кузьма не знал, как здесь порядки, и есть ли они вообще, поэтому решил не испытывать судьбу и вернуться в номер, да и Лиде не доставило удовольствия бродить по чужому, опасному городку.
Тем не менее во время прогулки они даже пообщаться успели. Разговор зашёл о прежней жизни. Кузьма рассказал, как учился в Иркутске, а потом работал в местной газете, Лида поведала про свой техникум и как устроилась на швейную фабрику. Девушке не было и восемнадцати, когда пандемия костлявой лапой залезла в город и передушила еёродителей, друзей и родственников.