Миссис Джонсон взглянула на блестящие ноготки дочери и поняла, что та накрасила их бесцветным лаком из флакончика, который хранился в верхнем ящике комода. Губы девочки тоже розовели ярче обычного, а пушистые темные ресницы выглядели подозрительно длинными. Видимо, малышка решила подправить их маминой тушью. Миссис Джонсон дала себе слово по возвращении домой навести порядок на своем туалетном столике и подальше убрать тушь, потому что боялась, как бы дочь в бесконечной погоне за красотой не выколола себе глаза. Девочка нарядилась в броское красное платье — несомненно, потому, что оно хорошо подходило к рубиновым сережкам. Завершали наряд белые кружевные колготки и красные лаковые туфельки. Софи была хороша, как картинка. Думаете, она сама этого не понимала?
Распрощавшись с мистером Лоусоном, семейство Джонсон покинуло антикварный магазин. Хозяин еще раз пообещал, что зеркало будет доставлено во вторник.
— Как хорошо, что мы заглянули сюда, — сказал мистер Джонсон жене, садясь в машину. — А теперь поехали домой, пора обедать.
Машина вскарабкалась на холм и миновала последний поворот, приближаясь к дому. Вдали показалась усадьба «Овсяные поля». Эми-Бет считала, что их новый дом — «полный отпад», Софи думала, что старшая сестра ничего не понимает в красоте; это было не так, просто Эми-Бет не была тщеславна и искала красоту не в собственной персоне, а вокруг себя. Дом был построен более двухсот лет назад и выглядел весьма величественно, однако Эми-Бет находила, что, когда к нему подходишь поближе, он кажется очень гостеприимным. Стояла осень, сады вокруг дома пламенели красной, желтой и оранжевой листвой, и старый дом в ярком обрамлении становился еще привлекательнее.
Семья Джонсонов переехала в этот дом лишь три месяца назад и еще не успела обжить все его многочисленные комнаты. Миссис Джонсон не торопясь обновляла внутреннее убранство особняка.
— Поспешишь — людей насмешишь, — говорила она. — Лучше подождать и купить именно то, что нужно, чем впопыхах обставлять комнаты чем попало.
Эми-Бет была прирожденной разведчицей. Почти все свободное время она проводила, обследуя свое новое жилище и его окрестности, но до сих пор считала, что в особняке осталось еще немало укромных уголков, куда она не успела заглянуть. Как только машина подкатила к подъезду, девочка отстегнула ремни и приготовилась бежать. Еще утром, сразу после завтрака, она начала изыскательские работы в подвале, но тут ей велели сходить в магазин. До обеда у нее в запасе еще немало времени. Если поспешить, можно целый час бродить по таинственным закоулкам подвала.
Едва мистер Джонсон остановил машину, как Эми-Бет распахнула дверь и пулей выскочила наружу. Люси тоже отстегнула ремень и собиралась выйти.
— И куда это ты направляешься? — Вопрос миссис Джонсон относился к Эми-Бет, но пришлось адресовать его Люси, потому что старшей дочери и след простыл.
Люси, которая одной ногой уже стояла на земле, на мгновение замешкалась.
— Хочу дочитать главу. Не терпится узнать, что же случилось с Джули-Энн. Сегодня утром я как раз остановилась на самом интересном месте. Поэтому в магазине я никак не могла сосредоточиться — все думала, что же будет дальше. Пожалуйста, мамочка, дай мне полчасика, и потом я помогу тебе готовить обед.
Люси обворожительно улыбнулась матери. Может, она и не уродилась такой хорошенькой, как ее сестры, но улыбка у нее была очаровательная, и миссис Джонсон никогда не могла против нее устоять.
— Ладно, иди, — вздохнула она. — В следующий раз, когда пойдешь в библиотеку, возьми хоть пару книг по кулинарии. Если эта тема тебя заинтересует, может, я смогу хоть немного передохнуть от бесконечной возни на кухне.
Миссис Джонсон вышла из машины и помогла Софи отстегнуть ремни. Девочка выбралась наружу очень осторожно, обеими руками сжимая драгоценную коробочку в яркой бумажной обертке.
— Софи, ты идешь к себе? Обед будет готов через час. Когда я позову, спустись.
— Хорошо, мамочка. — Софи улыбнулась, приподнялась на цыпочки и поцеловала мать. — Спасибо за танцовщицу. Это самый чудесный подарок в моей жизни! — Она повернулась к папе, поцеловала его тоже и пошла наверх, к себе в комнату.