Миона могла предположить, что профессор нервно меряет комнату шагами, пылая яростью, но нет, он был спокоен, как удав. Или казался таким, умело играя свою роль. То, как он расслабленно прилег на диван, должно было вызвать в ней спокойствие, дать поверить в то, что негатив сошел на нет, да только девушка не была дурой и знала этого человека не первый год. Немного настораживало еще и то, как он разглядывает ее из-под ресниц. А если быть уж совсем откровенной, то ей вообще не нравится взгляд, которым он внимательно окинул ее по возвращению из душа.
Чуть больше чем через пять минут, проведенных в абсолютной тишине, Гермиона закончила приготовление ужина и накрыла на ту самую столешницу, за которой они сидели прошлым вечером. Все эти минуты она чувствовала на себе заинтересованный, изучающий взгляд, как будто чего-то хотел добиться этими «гляделками».
Она чувствовала себя не в своей тарелке. Разум твердил вести себя спокойно и предельно вежливо, тогда как чувства зашкаливали. Мерлин, да она же никогда не была столь восприимчива к кому бы то ни было! (О том, с кем разговаривала днем, она строго-настрого запретила себе думать вообще, как будто ничего не было.) В один момент ей хотелось оставить суету, подойти к мужчине и опуститься на него, потянуться за поцелуем… А в другой казалось, что он неслышно поднялся с места и сейчас стоит за спиной, что вот сейчас он развернет ее к себе, приподнимет и усадит на столешницу, а потом…
Да что с тобой, идиотка?! Чтобы как-то прийти в себя, девушка глубоко вдохнула-выдохнула, что ни капли не помогло. Потом она подняла руку и провела ею сзади по шее, упиваясь воспоминаниями о его руках на коже, его поцелуях и хриплом стоне, который эхом отдавался в ушах.
Прийти в себя помогло то, как за ее спиной маг изменил положение. Отвлекшись на звук, Миона повернулась в пол-оборота и, заметив нечто торжествующее в его взгляде, едва сдержалась, чтобы не поежиться.
- Ужин готов, профессор. – Негромко известила она и почти сразу добавила, - как на счет полусладкого красного? Не могу сказать о том, правда ли оно было изготовлено семьдесят три года назад, но аромат и вкусовая гамма, на мой неискушенный взгляд, прекрасны.
Дождавшись сухого кивка, Грейнджер достала из холодильника бутылку и откупорила ее так умело, что становилось ясно, как часто ей приходится делать это самой. Когда вино было разлито по бокалам, хозяйка, наконец, села за столешницу и, осмотрев приготовленное, довольно улыбнулась уголками губ. Прежде чем пробовать мясо, она приподняла бокал и легко качнула им по направлению к зельевару.
- За еще один прожитый день. – Усмехнулась она в присущей ей, с некоторых пор, манере и отпила глоток.
Слава богам, ужин прошел более чем спокойно. Обстановку, в которой они находились, можно было назвать почти что семейной. Если у кого-то повернулся бы язык это сделать. Подавая друг другу блюда, разливая вино по бокалам и молчаливо обмениваясь короткими взглядами, они были так похожи на двух классических представителей своих факультетов, что глубоко в душе, быть может, и хотели бы снова научиться доверять, если бы не укоренившаяся привычка жить в настороженности и недоверии.
В какой-то миг девушка задалась вопросом, а что было бы, встреть они друг друга в другой жизни? Если бы не было этой ужасной войны, этого глупого противоборства между факультетами? Смогли бы они тогда общаться, как нормальные люди, нашли бы общий язык? Или и тогда нашлось бы что-то, что подобно пропасти пролегло между ними?
Скрывая свою нахмуренность, она поднялась и убрала со стола, чтобы тут же подать чай с выпечкой.
Негромкий голос Мионы вывел его из тщетных попыток вспомнить. Однако почему он прозвучал так тихо? Наверное, душ смыл пыл несгибаемой борьбы и сопротивления с Вечно-Мятежной-Мисс. Северус посмотрел девушке в глаза, и она тут же торопливо продолжила заполнять пустоту словами. Чтож, то, что люди, как правило, начинают суетиться под его пристальным взглядом, было привычно.
Хваля предложенное вино, мисс напомнила магу Люциуса. С той только разницей, что Люциус не произнес бы слово «неискушенный»… Занятно, откуда в ней это?
Пока Миона извлекала из холодильника бутылку и открывала ее, как умелый сомелье разливая вино по бокалам и, не забывая при этом слегка поворачивать бутылку так, чтобы не ронять последнюю каплю из горлышка, Снейп неспешно поднялся и подошел к столешнице. Он смотрел на безупречно оформленный и источающий великолепные ароматы ужин, в то время как мозг был занят иным.
Мужчина пришел к выводу, что на шнурке, скорее всего, висит защитный магический артефакт. Да и шнурок этот выглядит подозрительно знакомым. Смутная тень какого-то воспоминания бродила на краю сознания, но никак не воплощалась в нечто конкретное. Профессор еще какое-то время пытался ухватить его за хвост, но оно ускользало от него, как песок сквозь пальцы. Быть может, если взглянуть на кулон, все встанет на свои места.
Годы преподавательства Северуса научили его наблюдать за студентами и зачастую видеть наперед то, какими они станут во взрослой жизни. Миона была исключением из тех, чье будущее было для него открытой книгой. Она, наконец, присела напротив мужчины и окинула все приготовленное хозяйским взором. Чуть заметная улыбка в уголках ее губ говорила о том, что она осталась довольна. Кто бы мог подумать, что она станет такой?
Отпивая глоток вина из приподнятого бокала, зельевару было до невозможности непривычно видеть свою усмешку, замершую на ее губах. Это казалось чудовищно неправильным. Так не должно было быть. Они пили за еще один прожитый день, тогда как юной гриффиндорке было бы уместнее поднимать тосты за любовь или нечто в этом роде. Что до вина, то оно оказалось весьма и весьма не плохим.
Ужин в полной тишине оказался странным мероприятием. По какому-то немому обоюдному соглашению, Северус и Гермиона молча передавали друг другу блюда и поднимали бокалы с вином, лишь изредка бросая друг на друга мимолетные взгляды. За этим молчанием мужчина размышлял о том, что ему предстояло предпринять дальше. Сегодня он сделал первый ход в очень опасной игре и если все получиться, то количество его врагов приблизится к нулю. Убегать от них до бесконечности все равно не вышло бы. Рано или поздно, он устанет и допустит ошибку, так что лучше поставить все на карту и пойти ва-банк. Иногда повернуться к опасности лицом и шагнуть ей на встречу являлось необходимостью, ибо отсутствие риска порой является еще большим риском. Рисковать же зельевару было не впервой. Вот только план необходимо продумать до мелочей. Мужчина прекрасно понимал, что если что-нибудь упустит, то это будет стоить ему жизни. Впрочем, он уже давно ступил на шаткий путь, на котором каждый день полон возможностей расстаться с жизнью.
Профессор наблюдал за тем, как мисс ставит перед ним чашку с горячим чаем, за тем, как она чему-то хмурится, но он даже не пытался проникнуть вглубь ее головки, дабы узнать чему. Если у нее на шее то, что он думает, то это бесполезно. В сущности, она - молодец, подумала о своей защите, уходя сегодня утром из дома. «Вам не стоит волноваться о моей жизни, сэр…» - вспомнились ее утренние слова.
Расстегнув пару верхних пуговиц на рубашке, слизеринец снова поднял глаза на мисс. Он взвешивал все «за» и «против» того, стоит ли спрашивать у мисс о том, не пытался ли кто сегодня покопаться в ее мозгах. Наверное, можно уже этого не делать.
Маг точно знал, что дело даже не в амулете, который висел на шее девушки, и не в ее вере в его силу. Все его мысли занимало письмо, отправленное в спецподразделение по защите свидетелей Отдела Тайн Министерства Магии. Что-то подсказывало мужчине, что о нем уже известно всем – и тем, кто обеспечивал его защиту, и его врагам, беспрестанно преследовавшим его, и… уж конечно Министерской Крысе. Но разве не на это он рассчитывал, когда отправлял этот клочок бумаги днем?
За чашкой зельевар скрыл усмешку, изогнувшую его губы. Надежда на то, что расчеты окажутся верными, выводя на сцену всех исполнителей, грела душу Северуса. Ведь тогда, он сам, своими руками, принесет им то, что они так торопились заполучить, выигрывая тем самым всю партию.