Довольно думать об этом. Это всё в прошлом. В настоящем же хранилась иная проблема.
— Агата! — Марк перескочил через груду камней и упал на колени перед колдуньей.
Даниил держал голову Агаты навесу. Она сама лежала в обмороке, накрытая собственной курткой, и к её груди прильнул призрак Сирила, словно слушающий музыку её сердца. Он был спокоен лишь внешне, когда его разрозненная аура тревожно колебалась. Сирил просто молчал, полулёжа на груди у Агаты как в полудрёме. Но, может, в этом было что-то ещё...
— Агата! Агата, вставай, всё кончено.
Дымка перед глазами рассеялась, и сквозь синие переливы к ней вышел её друг из прошлого. В этом маленьком мире её подсознания он был таким настоящим. Таким живым.
— Сирил, ты пришёл… А как Данила?
С тех пор, как она лишилась сознания, она не могла его чувствовать, живым или мёртвым. Если он погиб, она этого никогда себе не простит.
— Даниил в порядке, — ответил Сирил, протягивая руку.
— А Марк? А Тина? Остальные? — за них она переживала не меньше.
— Они спасены, Агата. Во многом благодаря тебе.
— Неправда, — возразила она, не спеша браться за протянутую руку Сирила, — Марк рассказал мне. Это ты привёл его ко мне.
— Он вспомнил меня? Я польщён. Но, ты знаешь, вы все приложили усилия, чтобы и этот оплод тьмы пал в преисподнюю, — Сирил облегчённо вздохнул. — Зло, которое причинил Марк, в итоге привело его к благу. Он был как я в своё время. Он бежал от своей собственной тьмы в призрачный мир. Я же бежал от неё в будущее, разорвав магией проход в пространстве и времени.
— И так получилось, что ты попал ко мне, — напомнила Агата.
— Да. Но затем с новыми силами, которые ты дала мне, я вернулся в прошлое, чтобы искупить себя и сражаться за Свет, — его глаза сверкнули живым блеском. — Я знал, что и Марк сможет выйти на свет. Он лишь должен был сам это осознать. Что ж… тебе пора назад.
Сирил помог Агате подняться. Мир сверкающих переливов начал растворяться в белизне.
— Сирил. Ты не поверишь, но я по тебе скучала.
Он улыбнулся, и от этой улыбки шрам на его щеке заметно побледнел.
— Я верю тебе. Спасибо!
И вот Агата уже стояла на ногах, опираясь на плечо Даниила. Как же хорошо, что с ними всё в порядке, радостно подумал Марк. Он рассматривал эту сверхъестественную троицу с восхищением спасённого ребёнка. Агата, Даниил и Сирил — два экстрасенса и их призрак-хранитель — в них объединялись два мира. Они словно были воплощением баланса Света и Тьмы. Эти трое несли в себе невероятный союз жизни и смерти. И их союз воссоздался в эту ушедшую ночь ради него. Ради Марка.
— Ну вот и славно! — сказал Сирил, подходя к нему. — Я же говорил тебе, что твоя жизнь ещё окажет услугу миру. Я знал, что ты справишься.
Призрак зашёл к нему со спины и положил руки на плечи. Перед Марком пронеслось дежавю того дождливого вечера, когда он впервые предпринял попытку суицида, бросившись под машину. Сирил держал его точно так же.
— Ты что, знал, что я выживу? — спросил Марк.
— Я знал, что ты станешь причиной падения Дома Слёз, — ответил Сирил. — И я знал, что для этой цели ты останешься живым.
— Так ты, выходит, ясновидящий?
Сирил засмеялся.
— Можно и так сказать.
Он дружески похлопал его по спине и поклонился подоспевшей Тине. Поровнявшись с ней, Сирил прошептал ей что-то на ухо, отчего у неё ко лбу вздёрнулись брови. Сообщив то, что хотел, Сирил пожал Тине руку и отправился дальше по оврагу.
— Тимофей! Идём со мной. Больше тебя здесь ничто не держит.
Тимофей, наблюдавший за ними посреди лёгкого тумана, послушался и подлетел к нему. Затем Сирил помахал кому-то ещё высоко поднятой рукой, и из тумана выступала призрачная пара. Едва она показалась, Тимофей укрылся за спиной Сирила, на что тот явно сказал что-то успокаивающее, и Тима, выпрямившись, вышел из-за его фигуры. Герман и Ирма, брат и сестра, встали напротив Сирила и заговорили. С лица Ирмы не сходила искренняя улыбка. В какой-то миг она поймала на себе взгляд Марка и мягко помахала ему, положив свободную ладонь на сердце.
Отныне она не держала на него зла.
— Нам что-нибудь ещё нужно сделать? — вдруг спросил Даниил, и Марк услышал, как сзади подошли к нему супруги.
— Нет, Данила. Наша задача уже выполнена, — мягко сказала Агата.
Меж тем Герман с виноватым видом беседовал лицом к лицу с Тимофеем. Похоже, он просил прощения за его смерть. Тимофей позлился, чуть не набросился на него с кулаками, остановленный Сирилом, но в конечном счёте простил его. И после этого разговора Герман просветлел настолько, что даже проявился бледно-голубым светом его ореол.