— Этого ещё не хватало, — огорчённый, Тимофей отвернулся от неё. — То есть, я даже не могу понять, чью жизнь я прожил. Минутку, — он повернулся обратно, — вас же я откуда-то узнал! А вы сказали, что не встречали меня прежде. Вывод: с вами встречался настоящий я, а не старый хозяин моего нынешнего тела. Вы можете предположить, кем из ваших, эм, клиентов я мог быть?
— А вот сейчас ты хорошо мыслишь — при условном сотрясении мозга, — похвалила колдунья. — Да, у меня было не так много клиентов, чтобы я кого-то забыла... хотя, и не так мало, чтобы я могла выбирать... А! Данила! Вот и ты, наконец!
Подошедший молодой человек, который выглядел не старше Агаты или Тимофея, со звоном и грохотом поставил поднос на их столик. Чёрная одежда с заклёпками и нашивками, а также распущенные каштановые волосы, льющиеся по спине, громко говорили о его приверженности стилю и жанру рок. Такие сразу заявляют о себе одним только видом. Впрочем, к Агате в её белом пальто, белых джинсах и белых прошитых сапогах до колена это тоже относится.
— Тина опять опаздывает. Она неисправима, — шутя, пожаловался Данила. — А это...
— Ах да, — отозвалась Агата на его вопросительный взгляд в сторону незнакомца за столом. — Мой новый клиент. Знакомься, Тимофей, это Даниил...
— Новый клиент? Сейчас?!
— Послушай, у него наиособеннейший случай! Это заблудшая душа, которую заточили в теле другого мертвеца. Его нельзя просто так бросить.
— Э-э, что-что? Ты серьёзно? — Даниил перешёл на громкий шёпот.
— Данила, Тина не обидится, если мы отменим нашу дружескую посиделку на сегодня. Тем более, я знаю, чем это можно ей компенсировать. Теперь ты, Тимофей. Как только мы тут разберёмся, ты пойдёшь со мной домой, и я тебя обследую. Я ведь по большей части целительница, а не детектив или мега-крутой маг. Всё-таки воскрешение обязательно проходит с последствиями, одними их которых являются твоё... смешение воспоминаний и послешоковая амнезия, — здесь Агата тактично сделала паузу. — И давай будем честными, мы не знаем, какими последствиями может обернуться твоё воскрешение, и сколько ты проживёшь в этом чужом теле.
«Я и в самом деле не знаю, смогу ли я жить в этом теле, и могу ли я продержаться в нём достаточно долгое время. Одно для меня предельно ясно. Я не умру до той поры, пока не узнаю всю правду о себе. Одно это должно вдохновлять меня на жизнь».
— Я понимаю, — сказал он вслух.
— Ку-ку! — послышался издалека задорный женский голос.
С разговорами о загадочном мертвеце Агата и Даниил обернулись на него не сразу. К ним, стряхивая снег со шляпы-котелка, бежала симпатичная девушка, а «крылья» пальто инвернесс придавали эффект полёта её походке. Но самым бросающимся в глаза элементом её внешности были короткие изумрудно-зелёные волосы, которые при свете ламп кондитерской отдавали металлическим блеском.
«Каждый мой следующий знакомый страннее предыдущего. А почему я вообще удивляюсь, после того, что со мной сделали?»
— Привет! — Агата встала со стула и крепко обняла Тину за плечи. — Ого, ты всё-таки сделала пирсинг?
— Ага, гляди! — Тина ударила ногтем по кольцу, выступающему из левой ноздри. — И тебе привет, Даня!
— Привет, сестрёнка.
Зеленоволосая дала пять Даниилу, и лишь тогда её внимание привлёк странный юноша в грязной одежде.
— Оу... Вы не говорили, что вас будет трое.
— Прости нас, Тина, но наш семейный 5 o'clock, хоть и в час дня, отменяется. Агата нашла клиента себе на голову. Ну, а ты знаешь её безотказность.
— Но ты смотри, Тина! — Агата повернула разговор в иное русло. — Ты сотню раз меня просила посмотреть на то, как я веду расследования, так? Давай тогда...
Дальше Тина уже не слушала. Слово «расследования» само по себе рассказало о многом.
— Расследование его дела? — она кивнула на Тимофея. — Отчего бы и нет!
«Да неужели? Этот день настал! Я теперь коллега Агаты, вот это крутяк! Ух! Я прямо… в восторге», — было чётко написано на лице Тины, которая была готова закричать от счастья, однако явно побоялась обидеть Тимофея. Только сейчас она разглядела его как следует, и ей стало ужасно стыдно за проявление в его присутствии столь отъявленного позитива. «Она ещё нарадуется, это точно», — подумала в свою очередь Агата и последовала за взглядом Тины. Этот Тимофей, сколько в нём скорби, сколько… хрупкости?
— Что же, пойдём с нами, если ты за... Боже, что с тобой?
Ни с того ни с сего Тине стало плохо, и она оперлась о стол, боясь упасть на пол. Даниил в страхе подхватил её, а Агата бросилась обмахивать её лицо салфетками.