Денис по лестнице вбежал на этаж, где находилась квартира его давней подруги, и нервно трясущимся пальцем позвонил в дверь. Ему открыли.
— Ну-ка, ну-ка, что тут за дичь происходит? Отчего вас тут так много?
Не снимая верхней одежды и не разувшись, Денис вломился в комнату, где царило столпотворение, и замер как вкопанный, стоило ему заметить собственной персоной стоящий на ногах труп, который он и искал.
— Ох, ты ж мать твою, чтоб я сдох, — сказал Денис, не стесняясь в выражениях.
Он ещё долго подбирал слова, чтобы выразить полноту реакции, с ног до головы рассматривая восставшего из мёртвых Тимофея, прежде чем добавить:
— Так вот, что они с тобой сделали. А, а почему он здесь? Агата, объясни мне, что он делает в твоей квартире!
Получив необходимые разъяснения из уст Агаты, Денис вновь обратился к воскрешённому:
— Безумие, не то слово. Так кто же ты?
— Денис, на твоём месте я бы рассказал обстоятельства убийства настоящего Тимофея, если ты ответственен за его расследование, — сказал Данила.
— Да, ты прав. Слушайте, — далее при рассказе Денис активно занялся раскопками своей сумки. — Его убили два дня назад, в ночь с 25 по 26 марта, во дворе собственного дома. Вот распечатки с места убийства. Выстрел, разумеется, фатальный. Никаких шансов.
Денис протянул одну из фотографий.
Тело Тимофея лежало на спине, откинув одну руку кверху. На светлой куртке убитого темнело пятно крови. На лице оставалось выражение похожее не на страх, а, скорее, на принятие — он стойко встретил ту смерть, которая была ему уготована.
— Его мать позднее дала показания, что ему нужно было срочно с кем-то встретиться. Вполне возможно, что его убил случайный незнакомец, наркоман или пьяница, но я больше склоняюсь к версии, что Тимофей знал убийцу. А с кем — непонятно.
— А свидетели есть?
— Никаких, товарищ Даниил. Сразу после выстрела убийца бежал. Вообще никто не видел, чтобы кто-то подозрительный пробегал во двор и из него, полиция допросила всех, кто был поблизости. Теперь после похищения его трупа я полагаю, что он воспользовался Воздушными Рунами для создания портала. Ну я дебил, надо было захватить тогда спирит-очки, тогда я бы точно нашёл там следы магии...
— А что такое Воздушные Руны? — спросил воскрешённый.
— Воздушные Руны? Они такие же, как обычные, славянские или скандинавские. Только это микс всех существующих рун, и если в соответствующем настроении рисовать их сочетания в воздухе, они начнут творить чудеса. Мгновенно. Но только такой магией не могут владеть совсем уж обычные люди. Магию Воздушных Рун могут освоить либо маги, либо экстрасенсы любых мастей.
— Погоди-ка, а разве экстрасенсы и маги не одно и то же?
— Хех, вот сразу видно, дилетант в мире магии! Экстрасенсы — это те, кто ясно слышит, ясно видит — ясно чувствует! А маги — это те, кто может творить магию. Вот если взять товарища Даниила, он экстрасенс, ибо общается с призраками. Но он не маг. Я также экстрасенс, я телепат, к вашим услугам, но я не маг. А вот Агата со своей силой Небесного Огня, она и экстрасенс, и маг. Понял?
Человек в теле Тимофея молча кивнул в знак понимания.
— А теперь скажи мне, — заговорила Агата. — Ты не Тимофей, Тимофей — это твоё тело. Как нам звать тебя на этот раз?
«Мне бы сейчас любое имя подошло», — подумала заточённая душа.
«Я всё слышал! Или вспоминай, или, так и быть, придумай прозвище».
Тимофей аж подскочил на месте, услышав в мозгу чёткий, контролируемый голос Дениса. Прав, значит, этот чудаковатый детектив, умеет он мысли читать.
Воскрешённый вспомнил строчки из песни, которая звучала на звонке Агаты. Он точно слушал её когда-то, вот отчего он вспомнил слова.«Once and for all, and all for once, Nemo my name forevermore».
«Тебе нравится музыкальный вкус Агаты, да-а?» — мысленно спросил Денис.
Воскрешённый схватился за голову, усмирив возникшее в затылке давление. Ненамеренно, но этот телепатический импульс расшевелил в нём рой мыслей, которые как бабочки бились о стенки китайского фонарика, крыльями прорезая чувствительную бумагу. У него не было имени, не было личности, не было ничего. Кто он такой для того, чтобы управлять чужим телом?
— Зовите меня Немо. Раз уж я пока Никто.
— Хм, неплохо, — отметила Тина, всё это время молча впитывавшая информацию, сидя на стуле у пианино.
Давление усиливалось. Боль в груди тоже. В глазах заплыло и потяжелело. Тело более не поддавалось контролю, и пол постепенно уходил из-под ног…