Наконец, грубый голос пробормотал рядом с ним: «Хм! Вот бива; а от музыканта я вижу только уши! Теперь понятно, почему он молчит. У него нет рта, чтобы ответить. От него вообще ничего не осталось, кроме ушей. Ладно. Отнесу повелителю уши. Это докажет, что я исполнил светлейший приказ, как мог».
В то же мгновение Хоити ощутил, как железные пальцы ухватили его за уши и одним движением оторвали их! Боль была адская, и все-таки он стерпел и не проронил ни звука. Тяжелые шаги удалились в сторону ворот. По щекам Хоити струилась горячая кровь, но он даже рук не смел поднять.
Перед рассветом вернулся монах. Он сразу поспешил к веранде, но поскользнулся на чем-то липком и чуть не упал. Посветив фонарем, монах увидел под ногами кровь и закричал от ужаса. Потом он поднял глаза и заметил Хоити, сидящего неподвижно в позе для медитации. По лицу музыканта все еще струилась кровь.
– Мой бедный Хоити! – воскликнул пораженный монах. – Ты ранен?
Узнав голос друга, Хоити понял, что спасен. И тогда он разрыдался. Лишь спустя некоторое время он смог рассказать, что произошло с ним на веранде.
– Ах, Хоити! Это моя вина! – воскликнул монах. – Горе мне! Я выписал строки сутры по всему твоему телу, а послушнику доверил голову и не позаботился проверить, как он справился со своей частью работы! Твои уши остались незащищенными! Ну да ладно, слезами горю не поможешь. Давай обработаем твои раны и будем уповать на лучшее. Не кручинься, друг! Все опасности позади. Тебя больше никогда не потревожат твои ночные гости.
Призвали хорошего врача, и с его помощью Хоити скоро оправился от ран. История об этом странном приключении разошлась далеко и сделала музыканта еще более известным. Многие благородные люди приходили в Акамагасэки, чтобы послушать, как он исполняет балладу о битве при Данно-ура. Сказителя щедро одаривали, и со временем он стал вполне состоятельным человеком. Но с тех пор и до конца жизни за ним так и осталось прозвище Миминаси-Хоити, Хоити-Безухий.
Осидори10
В провинции Муцу, в округе Тамура но Го жил-был сокольничий и охотник по имени Сёндзё. Однажды он целый день провел на охоте, но так ничего и не добыл. Уже по пути домой возле Аканумы ему попалась на глаза пара осидори , плывущих вниз по реке бок-о-бок. Все знают, что убивать осидори нехорошо, но Сёндзё сильно проголодался за день, поэтому он вскинул лук и выстрелил в уток. Стрела пронзила селезня, а вторая утка метнулась в камыши у противоположного берега и пропала. Сёндзё принес добычу домой и съел.
Ночью ему приснилось, что в комнату вошла прекрасная женщина, встала у изголовья и разрыдалась так горестно, что у Сёндзё едва сердце не разорвалось. Сквозь слезы незнакомка стала упрекать охотника: «Почему, ну почему ты убил его?! Что за преступление он совершил? Мы были так счастливы в заводях Аканумы, а ты убил его! Он же ни в чем не виноват перед тобой. Ты хоть понимаешь, что ты наделал, какое зло сотворил? Ты же и меня убил, потому что теперь я не смогу жить без мужа. Я пришла только затем, чтобы ты узнал, что наделал». Женщина плакала так горько, что Сёндзё пробирало до костей. Под конец незнакомка произнесла стихи:
Когда наступали сумерки,
Мы вместе возвращались домой…
Теперь в камышах Аканумы
Мне спать предстоит одной…
Какое невыразимое горе!
Произнеся эти слова, женщина воскликнула: «Ты пока не понимаешь, что ты наделал! Но завтра в Аканума ты увидишь, увидишь…». Речь ее снова прервалась рыданиями, и она исчезла.
Проснувшись поутру, Сёндзё так явственно помнил свой сон, что не мог не встревожиться. В ушах все еще звучали слова: «… завтра в Аканума ты увидишь, увидишь…». Сёндзё тут же решил отправиться к реке и убедиться, только ли сон видел он этой ночью.
Выйдя на берег, охотник сразу заметил одинокую утку. Птица вовсе не испугалась человека, наоборот, она повернула голову и, пристально глядя в глаза Сёндзё, поплыла прямо к нему. Возле самого берега осидори вспорола себе грудь клювом и умерла.
После этого случая Сёндзё обрил голову и стал монахом.
История О-Тэи11
В городе Ниигата в провинции Этидзен жил некогда человек по имени Нагао Тосэи.