Ее общительность не имела границ. Постепенно я узнал обо всех вечеринках, в которых она когда-либо принимала участие, и обо всех ее подругах. Цинтия была о них не слишком высокого мнения, поскольку они не занимались фольклором, но одну из своих подруг, чье имя она мне так и не назвала, буквально боготворила. Их дружба носила налет какой-то романтической таинственности, и я даже начал испытывать что-то похожее на ревность.
Однажды Цинтия пришла ко мне в библиотеку. Передо мной на маленьком столике высилась целая гора старинных книг, а я сидел, задумчиво разглядывая вытисненный на их корешках герб с крестом и розами.
— Чем вы занимаетесь? — спросила она.
— Пока ничем, — сказал я. — Мне не дают покоя эти крест и розы.
— Доктор, я давно уже хотела вас попросить: расскажите мне о розенкрейцерах. Я знаю, что мои предки принадлежали к их числу, но понятия не имею, кто они такие.
— О них никто ничего толком не знает. Все известные мне источники утверждают, что это были члены некоего тайного братства, сложившегося в Германии в семнадцатом веке. Их называют предшественниками масонов, хотя, в отличие от масонов, они не были альтруистами и не ставили перед собой просветительских задач. Они пытались получить искусственным путем золото. Вскоре розенкрейцеры появились и в Англии. Здесь братство возглавили Роберт Флудд и ваш предок Асаф Кристиан, шестой граф Гвинед. Розенкрейцеры называли себя невидимками, и действительно их мало кто видел, а сведения об их деятельности очень разрозненны и немногочисленны.
— Но вам ведь удалось что-то найти?
— Да, кое-что. Вот, например, эта толстая книга на немецком языке. Она называется «Адская кухня Розенкрейца».
— Здесь череп на обложке… О Господи! И что это такое?
— Роман-аллегория анонимного автора. В послесловии сказано, что это мистификация, что автор задался целью просто высмеять алхимиков. Однако в каждой шутке есть доля истины.
— Скажите, доктор, а известно ли что-нибудь об этом Розенкрейце?
— Да, он был лекарем-чернокнижником и алхимиком. Долгое время провел в Аравии, обучаясь различным премудростям в Тайном Городе, где жили арабские ученые. Но это всего лишь легенда. Мы даже не знаем, когда он жил и жил ли вообще. Согласно легенде, самое интересное начинается после его смерти.
— Рассказывайте! Я обожаю легенды.
— Это очень подозрительная история. Я не могу понять, где тут правда, а где вымысел, и это не дает мне покоя. После смерти Розенкрейца к его ученикам перешел возведенный им храм Святого духа. Через много лет какому-то зодчему пришло в голову реставрировать помещение… Знаете что, я вам лучше прочту отрывок из книги «Славное Братство», чтобы вы получили более ясное представление. Вот слушайте:
«Там он обнаружил мемориальные доски, сделанные из меди, на которых были отчеканены имена многих членов братства. Он задумал перенести эти доски в другое, более подходящее для них место… Для древних оставалось тайной, где и когда умер брат Розенкрейц и в какой стране он похоронен, не знали этого и мы. Из его мемориальной доски торчал большой гвоздь, и когда мы попытались этот гвоздь выдернуть, он потянул за собой каменную плиту, которая скрывала потайную дверь. На ней было написано большими буквами: «POST CXX ANNOS PATEBO». («Восстану через сто двадцать лет».) Ниже стояла дата, из которой явствовало, что вышеозначенный срок уже миновал. Время было позднее, и мы решили отложить это дело до утра… Утром, открыв потайную дверь, мы попали в комнату, где были семь стен и семь углов. Длина каждой стены равнялась пяти футам, высота потолка — восьми. Это помещение, в которое никогда не проникали солнечные лучи, было озарено нисходящим с потолка светом искусственного солнца. Посередине находилась надгробная плита, над ней возвышался круглый алтарь, обитый медью, на котором мы увидели надпись: «A. C. R. C. HOC UNIVERSI COMPENDIUM VIVUS MIHI SEPULCHRUM FECI» («Эту усыпальницу я соорудил себе при жизни по образу и подобию Вселенной»)…»
— Как это?
— Пол изображал земные материки, потолок — небесные сферы. Там в усыпальнице они нашли секретные книги, сохранившие для потомков учение розенкрейцеров, и всякие приспособления, которые использовали для своих опытов мастера оккультных наук.
— И что же дальше?
— На этом летописец обрывает свой рассказ об усыпальнице и заводит речь совершенно о других вещах. Он дает понять, что знает гораздо больше, чем рассказал, но эти сведения уже не предназначены для непосвященных… В другом месте я прочел, что они открыли могилу и нашли в ней своего покойного учителя. Это был могучий старец, тело его не тронули столетия, и казалось, он просто прилег вздремнуть.