— У меня было простое решение. Я думал, что найду тебя, сохраню секрет от своего отца и буду с тобой.
— Так в чем проблема? Просто сохрани секрет обо мне.
Видар отвел глаза, и его голос сделался мягким.
— Это не та тайна, которую я мог бы хранить вечно.
Конечно, ведь он будет жить после того, как я постарею и умру.
— Что ты хочешь сказать?
— В прошлый раз, когда я рассказал обо всем Вали, случилась трагедия. На этот раз я не собираюсь рассказывать никому. Могут пройти годы, и моя семья ничего не будет знать обо мне. Но если я переберусь в Мидгард, мой отец узнает, а этого он боится больше всего…
Я помолчала несколько секунд, и осознание своей неминуемой смерти молнией пронеслось у меня в голове. Казалось, у меня осталось так мало времени. Может быть, пятьдесят или шестьдесят лет? Часть из них я буду старушкой, морщинистой и больной.
— Видар, ты ждал тысячу лет, чтобы быть со мной только краткий миг?
— Любовь вечна, — ответил он, и его слова потом еще долго висели в воздухе. Постепенно я начала осознавать, что задала ему еще не все вопросы, которые хотела.
— Ты думал, мы будем вместе здесь или в Асгарде?
— Здесь. В Асгарде мой отец сразу нашел бы тебя.
— Тогда каким будет твое решение?
— Я был с тобой. Между нами произошла вспышка, которую он может почувствовать. Если он заподозрит что-то, он посмотрит в волшебную воду и узнает обо всем.
— Ты не думал об этой вспышке раньше? — мягко спросила я.
— Я не знал о ней. Первый раз, когда я приехал, я помнил лишь о том, насколько ты уязвима. Тогда я отправился к своей матери за советом, и она сказала мне остерегаться.
— А как ты узнал, что я здесь, на острове?
— Я почувствовал твое присутствие. Однажды утром.
— Ты почувствовал меня. А как это было?
— Это похоже на укол сознания. Как будто кто-то есть в комнате рядом с тобой, кого ты не можешь видеть.
— И ты боишься, что Один почувствует то же самое?
— Да.
— Сколько времени ты уже знаешь, что я вернулась сюда, в Мидгард?
— С того утра.
— Когда это было?
— Несколько недель до того, как я приехал к тебе.
Как будто яркий свет пронесся у меня в мозгу.
— А не раньше?
— Нет.
— Точно нет?
У него был озадаченный вид.
— Нет.
Я медленно закивала.
— Тогда расскажи мне об этой волшебной воде. Твой отец в Асгарде может смотреть в нее и видеть, что происходит в Мидгарде?
— Мы все можем этим пользоваться. Я много раз наблюдал за тобой таким образом. А потом я увидел, что ты возвратилась в Мидгард.
— Что я вернулась на Остров Одина, — поправила я его.
Дрожь от сознания, что такое возможно, появилась во мне.
— Ты не видишь разницы?
— Разницы?
Наклонившись вперед, я посмотрела ему в глаза.
— Видар, мне двадцать семь лет. Я провела здесь, на Острове Одина, больше месяца, и только сейчас ты почувствовал меня. Твое шестое чувство и волшебная вода… они не работают за пределами этого острова. Значит, если мы вместе покинем остров, твой отец не найдет нас.
Я видела, что он задумался.
— В Мидгарде шесть миллиардов человек, Видар. Полно мест, о которых ты даже представления не имеешь. Мы можем затеряться.
— А что, если ты ошибаешься? — сказал он. — Во мне течет его кровь. Возможно, эта связь достаточно сильна, чтобы проявиться и за пределами Острова Одина во всем Мидгарде.
— Но ведь он сможет отыскать тебя, только посмотрев в волшебную воду, правда? Если он не сделает этого…
— Тогда ему придется приехать сюда и, не найдя нас здесь, отправиться на наши поиски через континенты… — Глаза Видара засветились. — Я мог бы наполнить ядом Сьяфьорд. Чтобы вода полностью очистилась, может понадобиться несколько столетий. Достаточно времени для нас, чтобы…
— Паром приходит в среду.
— Сегодня же вечером я возвращаюсь в Асгард.
С наступлением темноты дождь усилился, похолодало. Мы пробрались обратно в лес, и я ждала под зонтом, пока Видар собирал вещи и седлал Арвака. У меня в груди все болело от страха и тревоги. Слишком много препятствий существовало для того, чтобы мы могли быть вместе.
— Пожалуйста, пожалуйста, будь осторожен, — сказала я, когда он прыгнул в седло.
— Я буду. И ты тоже.
Я кивнула.
— Я боюсь позволить тебе удалиться от меня.
— Я с радостью уезжаю сейчас, если потом мы целую жизнь можем быть вместе.