— Пожалуйста! Пожалуйста! Я говорю правду!
Эскель попробовал наложить Аксий, но не вышло: на магах знак срабатывает от случая к случаю.
— Хорошо, хорошо, я тебе верю, — как можно спокойнее сказал ведьмак, чтобы усыпить бдительность мага. Тот зарделся.
— Хоть кто-то меня услышал! Я помогу вам подготовиться! Найдите меня через два года! Нет! Через полтора! Всё будет через полтора года! Нельзя перекладывать время из одного кармана в другой! Я дам вам знаки: я заставлю цвета кричать! Красный будет петь высоко, как соловей, а фиолетовый басить, как простуженная собака!
— Хорошо, хорошо, — Эскель старался делать вид, что действительно обещает прийти.
— Бледная вдовушка потеряла мужа, но я сведу её с новыми!
Маг от радости закричал и пошёл плясать на площади. Из окна цирюльни кто-то вылил на него целый таз мыльной воды, сдобрив процесс отборной бранью. Маг скривился и выжал свою чудаковатую рубаху.
— Ты где живёшь? Я тебя провожу, — предложил ведьмак, которого снова покоробило такое отношение к больному.
Однако провожать не пришлось: к ним подошла миловидная девица в длинном сарафане и белом фартуке и мягко взяла мага за руку:
— Гинэль, золотой мой, хватит Вам гулять. Скоро ужин подавать будем, пойдёмте. Вам же надо подкрепиться для дальнейших исследований?
— Да, да, я уже иду. Столько всего предстоит сделать!
— Ступайте, я Вас нагоню, — сказала девица, и когда сумасшедший отошёл на некоторое расстояние, обратилась к Эскелю. — Он Вам не сильно помешал? Уж и надели на него двимеритовый ошейник — всё равно сбегает. Раньше ещё хуже было: он заклинания телепортации использовал. Вы не подумайте, он не всегда таким был. Просто не смирился с тем, что подожгли его дом, ещё задолго до всеобщей охоты на ведьм. До сих пор воображает, что продолжает изучать магию. Хрупок разум человека, правда?
— Правда, — согласился ведьмак, а сам залюбовался свежестью лица девушки.
Девица напоследок улыбнулась, догнала своего подопечного, и они скрылись за поворотом.
Вздохнув, Эскель снял решётку и спрыгнул вниз.
Боги, до чего же там воняло! Неужели города, оплоты человеческой цивилизации, строятся исключительно на смраде?
Эскелю с его обострённым чутьём было втрое хуже, но он не мог позволить себе завязать лицо чем-нибудь, чтобы не сбиться с запаха «чудишша». На стенах канализации присохла слизь серо-зелёного цвета, такие же следы были по краям бордюров, между которыми текла грязная холодная вода. Сюда явно кто-то заползал. Ведьмак растёр слизь на кончиках пальцев. Риггер. Точно, его вонь. Был здесь пять дней назад, а сейчас жиреет где-то в другой части Калькара. Каков его возраст? Размер? Надо найти слизь посвежее, чтобы понять.
Чтобы потом не тратить время на восстановление обратного маршрута, Эскель привязал к выступавшему из стены камню хвостик старого засаленного клубочка из тонкой, но крепкой пряжи, и пошёл вглубь смрадного лабиринта.
Через некоторое время пришлось выпить «Кошку», чтобы лучше ориентироваться в темноте. Туда, куда углубился ведьмак, уже почти не пробивался свет. Запах слизи свежел: риггер ползал здесь день-два назад.
Сзади приближались торопливые шаги. Утопец? Эскель выхватил серебряный меч, но тут уловил среди вони запах корня мандрагоры. Увидев, что к нему спешит Пантея, он чуть не сматерился, но выдержал и выругался шёпотом:
— Холера тебя возьми, Пантея! Какого ты сюда залезла?
Девочка, зажавшая пальчиками одной руки нос и державшая в другой нитку от клубочка, громко издалека оправдалась:
— Я подумала, вам помощь нужна. Ведь если вы умрёте, кто меня в Туссент отведёт?
— Тише ты! Я как-то ухитрился дожить до своих лет без твоей помощи. Быстро ушла отсюда!
— Не пойду! — девчонка топнула ногой.
Вдали послышались гул и брызги воды. Холера, риггер услышал добычу! Эскель мог бы убить девчонку одним взглядом, если бы умел.
— Ой… — выдохнула Пантея.
— Зажмись в тот угол! Живо!
Пантея бросилась спасаться бегством, куда ей указали. Эскель сложил пальцы в знак Игни и пожалел, что у него нет при себе «Грома». Сходил один на разведку! Теперь придётся импровизировать.
Щупальце, выкинутое из прохода, в щепки разнесло бочку рядом с ведьмаком, но он успел сориентироваться и отпрыгнуть в сторону. Второе щупальце разбрызгало слизь со стен и кое-где выбило камни. Девочка широко распахнула глаза, представляя, какое же чудище само, если у него такие здоровые щупальца!
Из прохода на ведьмака понеслась тёмная зубастая туша. Прямо в морду монстру прилетело пламя от знака, и туша отпрянула назад. Пламя подхватилось на чём-то горючем, что вылилось из разбитой чудищем бочки, и быстро поползло по воде, освещая всякую сброшенную дрянь и забитую в угол Пантею. Опасаясь поджечься, девочка выбежала из укрытия и спряталась за выступом из стены. Щупальце разгневанного чудовища садануло по этому выступу, что заставило девочку вздрогнуть и вжаться в стену, но он выдержал. Эскель отрубил ещё два щупальца.
«Сколько же ты тут жирел, паразит?» — думал он о риггере.
Пока ведьмак кружился в смертельном танце с монстром, Пантея немного пришла в себя и заметила, что тварь болезненно реагирует на огонь. Вспомнила, как деревенские охотники иногда ходили на зверя с подожжёнными стрелами. Ей было страшно за себя, но ещё больше — стыдно перед Эскелем. Она твёрдо решила исправить свою ошибку и помочь. Оторвав от подола платья немножко ткани, она намотала её на наконечник стрелы, а потом подожгла стрелу над огнём, который по горючему дополз до неё. Прицелившись, Пантея выстрелила в чудище. Урона она не нанесла никакого, но риггер отвлёкся на новый источник угрозы и повалил всей тушей на неё. Девочка поняла, что сделала большую глупость и сейчас поплатится за это. Пламя озарило серо-фиолетовую кожу риггера, через которую просвечивались его внутренности: извилины мозга, кишечник, сосуды. Пантея смотрела на них и чувствовала, что у неё окаменели ноги и она не в силах бежать.
Эскель тремя лихими прыжками нагнал монстра. В четвёртом прыжке он со всей силы засадил меч туда, где просвечивался мозг, и риггер хаотично заплескал культями щупалец вокруг себя. Ведьмак крепко держался за меч, стараясь не свалиться, хотя его сапоги предательски скользили по слизи твари.
Чудовище резко обмерло, и Эскель всё-таки поскользнулся и рухнул лицом в самую жижу. Хорошо хоть пламя успело выгореть. Отплевавшись, ведьмак поднялся и грозными шагами пошёл на девочку. Та крепко вцепилась в выступ так, что ноготки оставили на нём заметки, и стояла как каменная.
Эскель не нашёл слов, чтобы выразить своё возмущение и опасение за жизнь дрянной девчонки, поэтому отвесил ей знатный подзатыльник, от которого она тоже свалилась в мерзкую вонючую воду.
Из люка на рыночной площади они выбрались очень красивыми и ароматными. Собака стражника, обходившего рынок, заскулила и попыталась спрятать нос под лапами, а её хозяин закрылся рукавицей:
— Святой Лебеда, как же вас угораздило туды попасть!
Эскель молча, как и всю дорогу до люка, поднял перед стражником сетку с частью головы убитого риггера.
— Ясно. Вонючая у вас работёнка, у ведьмаков.
Стражник с пониманием указал большим пальцем за собой:
— Баня в квартале отсюда.
— Спасибо.
— Спасибо… — низеньким голоском повторила Пантея. Эскель посмотрел на неё так, что она, икнув, опять замолчала.
— Мастер ведьмак, ваша девочка пропала!
Комендант в тревоге выбежал навстречу Эскелю, но, учуяв неповторимый аромат сточных вод, предпочёл не приближаться.