— Никогда раньше не слышала, чтобы ты ругалась, — произнесла Джесси голосом, уже похожим на обычный. — Ну, не так ругалась.
— Это особо ценные слова. Без них ни один механик в мире не может работать, — пошутил Уоррен. Его руки очень осторожно и бережно помогли мне выбраться из машины. Он протянул мне револьвер и, когда я неловко взяла его, тут же отобрал, убедился, что он на предохранителе и снова отдал. Он открыл пассажирскую дверцу и помог Джесси сесть, потом подал руку мне. Я сделала к нему шаг, и тут что-то привлекло мое внимание.
Вначале я подумала, что это звук, но только потому, что устала. Это было волшебство. Не волчья магия и не волшебство малого народа.
И тут я вспомнила про Елизавету.
«Сэмюэль знает о ней», — сказала я себе, но уже решила, что никуда не поеду: никто из вервольфов не почувствует ее колдовство, пока не будет слишком поздно, а Сэмюэль может не осознавать, как важно, чтобы Адам был в курсе, что Елизавета работает на Джерри.
Елизавета Аркадьевна Вишневецкая не просто колдунья. Она самая сильная колдунья на всем северо-западном побережье США.
Мне нужно предупредить Адама.
— Отвези Джесси к себе домой, — попросила я Уоррена. — Накорми, заставь выпить несколько галлонов апельсинового сока, укрой одеялом. А мне нужно остаться.
— Почему?
— Потому что если Бран выведет волков из укрытия, ведьма Адама потеряет свой доход.
— Елизавета?
Послышался выстрел, за ним второй и третий.
— Увози Джесси, я предупрежу Адама. Здесь Елизавета, и она создает какое-то заклятие.
Он мрачно взглянул на меня.
— Как мне остановить грузовик?
«Боже его благослови, он не собирается спорить».
— Просто рассоедини провода.
С другой стороны склада раздались четыре выстрела. Они как будто доносились со стороны дома с заколоченными окнами.
— Будь осторожен, — сказала я.
Он поцеловал меня в лоб, не касаясь моего измученного тела, и сел в кабину.
Я следила, как он дает задний ход, включает фары и уезжает: Джесси в безопасности.
Я всегда была способна ощутить волшебство любого типа: волчье, малого народа или ведьм. Это необычно. Чарльз, когда услышал об этом, велел мне держать это в тайне. Теперь, в свете того, как отреагировали вампиры, узнав, кто я, мне подумалось, что в совете Чарльза кроется гораздо больше, что я подозревала.
По словам Стефана, я каким-то образом неподвластна волшебству вампиров, но я не такая дура, чтобы перенести это на колдовство ведьм. Обнаружив волшебство, я не представляла, что делать, — но займемся вторым делом, когда закончим первое.
Медленно повернувшись кругом, я смогла определить направление. Пульс колдовства напоминал теплый ветер в лицо. Я сделала два шага к нему — и заклинание исчезло, превратилось в ничто. Все, что я точно знала: здесь Елизавета, и она где-то передо мной. Самое правильное — найти Адама и предупредить его, поэтому я двинулась назад к складу.
Со времени моего ухода положение изменилось. С Адамом — рыжий волк по-прежнему сидел у его ног — оставалось всего с полдюжины волков. Шон, внук Дэвида, и еще несколько незнакомых мне людей держали под прицелом группу, распластавшуюся на земле, раскинув руки в стороны.
Когда я к ним подходила, Дэвид и Даррил привели еще одного и уложили рядом с остальными.
— Это все люди, серж, — сказал Дэвид. — Пару мертвых мы оставили в доме. Но волки разбежались, и я не смог найти след Джерри, хотя начал с того места, где встречал его в последний раз. Его запах исчез.
— Адам, — позвала я.
Он повернулся ко мне, и в это мгновение прозвучал выстрел и рыжий волк неожиданно дернулся. Выстрел был не очень громкий: должно быть, небольшой калибр.
— Ложись! — крикнул Дэвид, падая на землю. Его люди присели, по-прежнему не сводя оружия с пленных. Волк рядом с Адамом постоял немного и рухнул, словно тоже послушался Дэвида, — но я видела, что в боку у него торчит шприц, и поняла, что в него попал заряд из транквилизационного ружья.
Адам остался стоять. Он закрыл глаза и поднял вверх лицо. Вначале я не сообразила, что он делает, но потом осознала, что лицо его освещает луна; она только что встала — точно половина диска.
Даррил, прижимаясь к земле, приблизился к Адаму. Он остановился возле лежавшего волка и вытащил шприц.
— Бен в порядке, — произнес Даррил, держа наготове пистолет и вглядываясь в окружающую темноту.
Бен — это рыжий волк. Тот самый Бен, убийца-психопат из Лондона. Это он нас спас. Спас Адама дважды.
Прозвучал еще один выстрел. Адам взмахнул рукой, и шприц упал к его ногам, не причинив вреда. Глаза Адама по-прежнему были закрыты.
— Серж, Мерси, — прохрипел Дэвид. — Ложитесь!
Я поняла, что по-прежнему стою, слегка наклонившись к Адаму, который продолжал слушать луну. Я уже собралась было присесть, как велел Дэвид, как вдруг Адам запрокинул голову и завыл; из человеческой глотки исходил волчий вой.
Несколько мгновений звучал этот невероятный звук, потом затих в тишине, но не враждебной. Скорее это была тишина перед началом охоты. И когда Адам завыл снова, ему ответили все волки, которые его услышали.
Мне неудержимо захотелось завыть тоже, но, как и мои дикие братья, я хорошо знала, что нельзя петь с волками.
Когда Адам воззвал в третий раз, Даррил и Дэвид отбросили оружие и начали меняться. Лунный призыв плыл меж деревьев, и я чувствовала, как, захваченные им, все волки меняют форму. Слышала болезненные крики тех, кто сопротивлялся перемене, и ворчание тех, кто поддавался.