Выбрать главу

— Вот именно, — сухо отозвался я, — Мне тоже ничего другого не оставалось. Кстати, я освободил их, если на то пошло. Их души стали свободны. А тебе вернул плоть и жизнь. Это плохо?

— Жизнь? — хмыкнула та, — Что-то не особо видно.

— Всегда могу её забрать, коль пожелаешь. И потом, я пытался тебя остановить, если б ты не ринулась в ту комнату, как полная дура…

— Господин Вал? — меня перебил тот самый мелкий разносчик.

— Да, что такое?

— Вас ждут на сцене, вы готовы? — он трясся на каждом слове, видимо, наш вид и правда пугал местных.

— Всегда готовы, — улыбнулся я в ответ и поднялся с места, посмотрев на своих подруг, — Что ж, идём отрабатывать пиво и ночлег.

Глава 5

Небольшая сцена, расположенная у стены, не представляла из себя ничего особенного. Сколоченная из обычных досок, не крашенная, с торчащими сучками. Почему-то у меня сразу возникли ассоциации с худшим сексом, который здесь только возможен.

— Не о том думаешь, Герой, — с улыбкой произнесла Ирда, забираясь на сцену.

В зале постепенно нарастал гул, но уже обращённый именно на нас.

— Эй, рогатые, что петь будете?!

— Давайте нашу любимую!

— Валите уже из города!

— Покажи сиськи!

Последняя фраза особенно позабавила.

— Это заслужить надо! — игриво крикнула в ответ тифлинг.

— Да неужели? — я вопросительно вскинул брови, глядя на неё.

— Что такое? Ревнуешь?

— Естественно.

И тут из зала вновь раздался тот самый голос:

— Иди сюда, я покажу, на что способен!

Подобное я уже терпеть не стал и вскинул руку в направлении кричащего гнома. В ту же секунду его кружка с пивом взметнулась и ударила хозяина по лбу, расплескав по красной морде пенный напиток.

— Что за хрень? — пробормотал тот с обалдевшим видом.

— Я бы попросил не хамить моим подругам, — громко произнёс я, — Мы приехали к вам с миром, надеясь показать то, на что способны. И вместо гостеприимства сперва попали в плен, а теперь терпим насмешки. Таковы все гномы или только в вашем прославленном городке?

И вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь недовольным бормотанием.

— Что ж, — заговорил Губорий, стоявший всё это время у барной стойки, — Думаю, всем понятно, что Вал прав. Он пришёл со сферой, и по нашим законам имеет полное право находиться в городе и королевстве. Никто из них не сделал нам ничего плохого, но зато получили такой жуткий приём, — обвёл присутствующих суровым взглядом, — Сомневаюсь, что мой брат останется доволен вашим поведением.

И снова по залу пробежался ропот, однако никто не посмел возразить.

— Благодарю, — кивнул я и обернулся к спутницам, которым уже вынесли инструменты. Небольшие томы, пригодные для гномов, но никак не для мускулистой орчанки (пришлось подставить пару табуреток), неказистую лютню, с которой уже управлялась Нера, — Девочки, готовы?

— Сам-то как думаешь? — отозвалась желтокожая женщина, готовясь играть.

Благодаря нашему слиянию, я смог узнать, что она отлично управляется со струнными музыкальными инструментами, и это сейчас должно здорово помочь.

— Так-с, — я быстренько вспомнил тексты «КиШа» и мысленно отправил мелодии и слова остальным. Команда кивнула в знак того, что поняла, — Отличненько. Тогда начинаем.

Нера и Грешрари вступили одновременно, с каждым мгновением наращивая темп. Нага подползла к нам и стала третьей вокалисткой. И как только пришёл момент, то…

— Дайте ром!

Наш общий крик сотряс стены трактира, заставив гномов сперва удивиться, а потом дружно заорать.

— Крик подобен грому! Дайте гномам рому! Нужно по-любому! Вместе выпить рому[2]!
* * *

— Хой! — воскликнули мы, вскинув кулаки.

— Хой! — проорала толпа разгорячённых бородатых мужиков, повторяя наш жест.

Да, кое-что в песнях пришлось изменить. Не петь же про людей или про огнестрельное оружие, никто не поймёт. Или ещё хуже — поймут, но не так. Поэтому я быстренько изменил некоторые слова на более подходящие к миру Минетрии.

Грешрари и даже Нера вошли в раж и готовы были, наверное, играть хоть до самого утра. Но буквально через час ора и ударов по томам, я понял, что пора завязывать. Пьяные гномы с каждой новой песней всё больше проникались нам. Кто-то даже кричал, что влюбился в змеюку, отчего Верона мысленно возбуждалась. Приходилось остужать её пыл, напоминаниями о том, что раскрытие нашей легенды грозит неприятностями.