Глава 2
На этом моменте я понял, что представление подошло к концу. Больше тянуть смысла не было — «всё» в представлении фанатика наверняка включало в себя окрестные кусты и поляну.
Возможно, другой на моём месте решил бы встретить опасность лицом к лицу. Этот благородный человек бросил бы вызов мастеру-алоплащнику, и они сошлись бы в честной дуэли, — хотя сомнительно, что среди огнепоклонников многие ценили честь и достоинство.
Я же прицелился и выстрелил в Ваккера лучевой костью, переделанной под шип тушканчика. Командир вражеского отряда стоял неподвижно, и попасть в него не составило труда. Опасаясь, что снаряд не пробьёт доспехи, я метил в лицо, но игла просвистела чуть ниже и вонзилась Ваккеру в горло.
Лидер группы издал сдавленный всхлип. Огненные всполохи, танцевавшие вокруг его ладоней, рассеялись. Он потянулся к шее, заскрёб по шипу слабеющими пальцами, и повалился в траву, где и затих.
Занятый лежавшей в его руках алоплащницей, Луквенес не сразу понял, что произошло. Когда до его слуха донеслись подозрительные звуки, он вскинул голову и увидел своего командира.
На лице рыцаря-прима промелькнула сложная смесь эмоций: замешательство, ужас, осознание внезапной опасности и, быть может, самая капелька радости…
Последнее, скорее всего, было плодом моего воображения.
Я не сильно присматривался. Куда больше меня занимало то, смогу ли я попасть в Луквенеса, не задев Рико, которая служила ему своеобразным живым щитом. Если упустить преимущество внезапности, придётся иметь дело с грозным противником.
Я был сыт по горло огненной магией после встречи с парочкой почитателей Алого Пламени в лаборатории старухи. Испытывать её на своей шкуре ещё раз мне не хотелось.
К счастью, Луквенес не придумал ничего лучше, чем отбросить Рико, чтобы потянуться за клинком. Мой шип немедленно воткнулся ему в предплечье. Рыцарь-прима коротко вскрикнул и метнулся было в сторону от предполагаемого второго выстрела, но ноги перестали держать его, и он рухнул на землю.
В отличие от великих посвящённых Дома Падших, алоплащники оставались людьми, пусть и обладали особыми способностями. На них замечательно работал яд существ, обитающих в Дебрях Страстей.
Перед тем как выбраться из кустов, я перекинулся в безликого и обратно в Каттая, чтобы пополнить боезапас, после чего приблизился к распластавшимся телам. Ваккер был мёртв, и я убедился в этом, походя пнув его труп, а вот Луквенес ещё дышал — тяжело, с надрывистым хрипом, но дышал.
Кожа мужчины посерела и туго натянулась на черепе, отчего он стал похож на хорошо сохранившуюся мумию. Яд, струившийся по его жилам вместе с кровью, причинял немалые муки. Это легко читалось по тому, как он выгибал спину и страдальчески кривил губы.
В том, что Луквенес испытывал безумную боль, в то время как его командир, куда более мерзкий ублюдок, уже умер, прослеживалась злая ирония. Кто-нибудь более милосердный добил бы парня из жалости, но я хотел выяснить, как быстро яд тушканчика отправляет на тот свет обычного человека, чтобы иметь полное представление о собственном оружии. Потому я подтащил Ваккера поближе и приступил к трапезе, не забывая поглядывать на его подчинённого.
Скончался Луквенес минуты за три — как раз ко времени, когда я разобрался с мастером-алоплащником. На Ваккере я не остановился и сожрал заодно рыцаря-прима, хотя душу последнего сохранять не стал, ограничившись его начальством.
Малая вместимость «хранилища» шаров воспоминаний угнетала меня. Ради клубка Ваккера я выбросил ткача — не настолько важна была дальнейшая работа над паутиной по сравнению с шансом заполучить склонность к управлению пламенем. Я исходил из расчёта, что способности мастера должны были превосходить умения рыцаря-прима, к тому же обрывки его воспоминаний могли содержать немало полезного.
Пока я занимался мёртвыми алоплащниками, Нейфила не подавала голоса. Её всегда отталкивали сцены питания, а уж то, что пищей в этот раз послужили люди, лишь укрепило нежелание подглядывать.
Во всяком случае, я так думал.
Но стоило склониться над последней живой алоплащницей из патруля, Рико, как Нейфила заговорила.
«Что ты хочешь с ней сделать?»
Пока не решил.
Я нащупал пульс Рико. Слабый, но стабильный.
Краткий осмотр показал, что она не пострадала, когда Луквенес оглушил и затем уронил её. Она не ударилась виском о коварный камень и не свернула себе шею.
Рано или поздно она очнётся.
Рико нельзя было назвать красавицей, но причудливое сочетание утончённых и крупных, выразительных черт в её лице невольно приковывало взгляд.