— Вторжение! — Снаружи раздался крик одного из пилотов, обслуживающего свой истребитель.
Вскоре по всему кораблю разнесся вой тревожной сирены, сопровождающийся миганием красных ламп.
Паук, словно слон, оседлавший велосипед, сидел на небольшом шаттле. Увидев, как в ангар вбегают вооруженные воины, он подтянул лапки и вдруг провалился вниз.
Растерянные солдаты оглядывались по сторонам, но как они могли заметить колебания пространства? В следующее мгновение сотни бойцов были подняты к потолку, оплетенные невидимыми нитями.
— Будь здесь и сторожи эти корабли, они много стоят. — Влад небрежно спустился с трапа, и поднял глаза к болтающимся у потолка телам, к которым подбирался паук.
Пусть потрапезничает, ему и самому следовало поглотить как можно больше людей, чтобы увеличить свою силу.
Багровый эфир заклубился под ногами, сплетаясь в алчущие крови и плоти щупальца.
Райзен, наблюдавший за проявлением пугающей силы через голографический проектор на корабле, пришвартованном в тени крупного астероида, сглотнул.
По словам Крауса, эта энергия называется анима. Она пока не так могущественна, как омни, шоа, и кал’ту, входящие в ее состав, зато безопасна. Именно поэтому Краус в битве с ним использовал аниму, а не составляющие как во время унижения армий на Омелуме. Ведь триплексная энергия не связана с измерениями и не может вызвать прорыв.
Но для барона, опасность анимы куда выше всех прочих энергий, несмотря на относительно небольшой масштаб разрушений. Потому как он знал, чем больше Краус поглотит жизни, тем могущественнее станет. Рано, или поздно он перешагнет через так называемые категории эсперов, и станет существом совершенно иного порядка.
Все, чего хотел Райзен — приобщиться к этой силе, получить к ней доступ, путем служения, обмана, или предательства. Но с последним он не торопился, припоминая жалкую участь двенадцатой очистительной армии.
Тем временем Влад ступил в коридор, через который в ангар прибывали воины твердыни Порядка. На вскинутые плаз-винтовки передних рядов он лишь улыбнулся, и рванув вперед, с двух ног влетел в бронированного солдата.
Того словно поездом сбило и протащило вместе с десятками бойцов, бегущих позади. Другой солдат из первого ряда отчаянно вжал курок, выпуская не просто плаз-заряды, а крошечные, чрезвычайно концентрированные сферы пламени, температура которых достигала пяти тысяч градусов цельсия.
Залп прошил обшивку коридора вместе со скрытой за ней электроникой. Но грязного потустороннего он не поразил. Тот без труда уклонился, и схватив дуло, направил в сторону кучи-малы.
Увидев, что плаз-заряды убивают товарищей, солдат расслабил палец. А затем его к стене пришпилила голая рука гуманоидного монстра. Она не встретила сопротивления ни в бронепластине экзоскелета, ни в грудной клетке, ни в позвоночнике, ни в металлической обшивке коридора. Удар был слишком силен для такой малой площади соприкосновения с нулевой упругостью.
Умирающий солдат что-то хрипло побулькал. Из респираторов бронежилета потекла пузырящаяся кровь, которая, попав на руку Влада, мгновенно впиталась.
— Так, хватит портить экзоскелеты, потом их не продашь. — Вытащив руку из иссушенного анимой трупа, Влад выпустил из тела громадное количество багрового тумана, мгновенно заполнившего коридор.
Крики солдат, вдохнувшись газообразную аниму, были жалкими, и непродолжительными. Те же, кто успел отдать экзоскелетам команду на герметизацию, погибали еще более жестоким образом. Влад, разрывал их на куски, предварительно отщелкивая с элементов экзоскелета клипсы, чтобы не повредить броню.
Райзен на той стороне экрана был в ужасе от подхода Крауса, и поклялся, что если не будет на тысячу процентов уверен в успехе, ни за что не предаст его.
Сектор за сектором, этаж за этажом, Влад катком прошелся по грузовому гравиплану, где оказалось почти две тысячи солдат и даже несколько пылающих воинов. Вовлеченность элистократума в трагическую миссию не могла не радовать, но еще большее удовлетворение приносила поглощенная энергия.
«Эфирные клетки располагаются все плотнее и плотнее. Вес тела, его прочность, и общие характеристики растут, но объем не меняется. Хотя при желании могу стать трехметровым великаном, как я из прошлой жизни…»