Баюн прищурился и погрозил ей лапой.
— Значит, сначала нужно сделать так, чтобы некому было рассказать про мои старые грехи, — решил он.
— Очень интересно, — улыбнулась Яга, — Значит подвиги вершить с меня всё-таки начнёшь?
— Придётся, — кивнул Баюн, — Я не хотел, ты меня вынуждаешь.
Яга, продолжая улыбаться, кивнула и взяла с полки банку с каким-то порошком.
— Ты меня тоже, — весело сказала она, бросив щепотку порошка в Кота.
— Подумаешь, — Баюн чихнул, — А теперь узри мою мощь!
Он угрожающе поднял лапу и замер.
— Это что? — жалобным голосом спросил Баюн, — Ты что сделала?
— Что давно хотела, — хохотала Яга, — Кончилось моё терпение, будешь теперь мышью жить.
Баюн-мышь забрался на зеркало, посмотрел на своё отражение и схватился за сердце.
— Бабушка, — прошептал он, — Это всё не я был. Околдовали меня, одурманили. Ну какой из меня Воин Добра? Я же самое настоящее Зло!
— Наверное ещё и вспомнил, кто рядом с тобой три ночи сидел? — поинтересовалась Яга.
— Я и не забывал! — воскликнул Баюн, — Конечно же, это была самая лучшая бабушка Яга. Преврати меня обратно, а? Я больше не буду.
— Перебьёшься, — снова рассмеялась Яга, — Поживёшь так недельку, чтоб хорошо запомнил, против кого выступать удумал.
Завещание
— А я уже говорил, что ты самая лучшая бабушка на всём белом свете? — спросил Баюн.
— Чего тебе опять? — усмехнулась Баба-Яга.
У Баюна от возмущения шерсть встала дыбом. Он покачнулся и упал с печки на пол.
— За что ты так со мной? — жалобным голосом пропищал он, — Я ведь к тебе со всей душой! А ты сразу думаешь, что мне от тебя что-то нужно. Стыдно, бабушка!
Баюн повернулся на бок и обиженно засопел.
— Ты закончил?
— Да, — Кот, как ни в чём не бывало поднялся на лапы и отряхнулся, — Времена сейчас неспокойные, сама знаешь.
— Это ты к чему? — удивилась Яга.
— Я не закончил, — Баюн облизал лапу и пригладил шерсть на голове, — Так вот, Богатыри нынче лютуют, своеволие и вседозволенность по всему Тридевятому Царству.
Яга тем временем бросила в котелок рыбий хвост и щепотку сушёных крыльев пчёл.
— Хвост, вообще-то, мог бы и я съесть, — завистливо сказал Баюн, — О чём я? А, времена! Времена суровые, скажу я тебе, моя дорогая бабушка. Богатыри да Герои уже безо всяких причин нарушают права и свободы честных Злодеев.
Котелок позеленел и булькнул. Из него с радостными криками полезли маленькие паучки с рыбьими хвостами и крыльями.
— А ну стоять! — закричала Баба-Яга и попыталась поймать их рукой, но паучки, горланя неприличные частушки, вылетели в окно, — Вот же подлецы! Ну что же это опять такое-то?
— Это не я, — Баюн на всякий случай спрятался за лавкой, — Честное мурчащее.
Яга вздохнула и собрала остатки неудавшегося колдовства в ведро.
— Я знаю, что не ты. Я в него книжку с… с песенками уронила утром. Думала ничего страшного, а оно вон как.
— А пауки откуда тогда?
— Кто знает? — Яга пожала плечами, — Упал, поди, с потолка. Да и мышь с ним! Так о чём ты там говорил-то? Времена суровые?
— Да, — Баюн забрался на лавку, — Очень. Никогда не угадаешь, что будет завтра.
— Пирог с рыбой завтра будет.
Баюн чуть было не запищал от восторга, но сдержался.
— Я не об этом. Хотя пирог — это, вне всякого сомнения, замурчательно.
— А о чём же?
— Вот представь, — Баюн сделал печальное лицо и говорил мрачным голосом, — Что завтра к тебе заявится Богатырь.
— Очень может быть, — кивнула Баба-Яга, — Тут как раз один Кощея ищет, может и зайдёт.
— Нет, представь, что он придёт, чтобы с тобой сразиться. Ты же Злодейка всё-таки.
— И что? Приходили такие, бывало. Откуда у меня, по-твоему, столько разных дубин да мечей на чердаке?
— А если в этот раз Богатырь победит? — спросил Баюн, — Может ведь такое случиться?
— Может, — согласилась Яга.
— А когда… в смысле, если такое случится, что станет со всем твоим добром? Избушка, ступа, котелки да склянки, серебро и злато кому достанутся?
Яга присвистнула и задумчиво подпёрла голову рукой.
— Никогда о таком не думала, — призналась она, — Да и важно ли? Мне-то, поди, уже всё равно будет.
— Конечно важно! — возмутился Баюн, — Нужно на такой случай составить завещание. Мол, я, такая-то, в случае моей вполне ожидаемой смерти, завещаю всё своё имущество такому-то.
— Вон оно как, — Яга закашлялась, скрывая улыбку, — Идея хорошая, но мне, видишь ли, оставлять-то всё некому. Никому моё добро не нужно. Золото да серебро Кощей приберёт, ступа с метлой тоже кому-нибудь пригодится. А всё остальное пропадёт.