***
— Альбус, — Джонатан устало вздохнул и, сняв очки, начал медленно протирать их бархатной тряпочкой, — если ты помнишь, еще осенью я предупреждал тебя, что ты играешь с огнем, отказываясь от ритуала очищения. И ты тогда ответил, что безопасность мальчика важнее…
— И, как видишь, я оказался прав, — развел руками Дамблдор, пристально глядя на него поверх очков. — Лорд Волдеморт вернулся, и теперь поиски его сына ведутся еще активнее. Не думай, что я не осознаю всей серьезности ситуации, Джон. Я понимаю, что воздействие печатей может не лучшим образом сказаться на Гарри, но, увы, из двух зол я вынужден выбирать меньшее.
— Да не меньшее это зло, как ты не поймешь! — не выдержал Джонатан, страстно желая достучаться до сознания бывшего друга. — Не меньшее! Нельзя курить сигару, сидя на бочке с порохом, отобранной у противника, и радоваться, что он ее не достанет! А ты сейчас делаешь именно это! Честное слово, Альбус, меня поражает твоя беспечность…
Неужели ты думаешь, что лучше дать этому мальчику умереть во время очередного выброса, чем отдать его родному отцу? В конце концов, ничего смертельного не произойдет, если это случится.
Я понимаю, ты хотел вырастить Гарри в соответствии со своими идеалами, вполне понятная и даже благородная цель. Допустим, ты считаешь, что его приемные родители не справились с этой задачей, хотя, видит Мерлин, я не понимаю, почему. Допустим даже, что гены оказались сильнее воспитания — и что, ты будешь продолжать ломать этого ребенка, пока он не станет таким, как ты хочешь?
— Никто не собирается ломать его, Джон, — мягко возразил Дамблдор, но во взгляде его появился уже знакомый отстраненный холод. — Ты прекрасно знаешь, что все мои действия были направлены исключительно на его защиту.
— Я знаю, — искренне сказал Джонатан, приложив ладонь к груди и посмотрев на него почти с отчаянием. — И я верю, что ты стараешься ради его блага. Но, Альбус, услышь меня, своей защитой ты душишь его. Нельзя насаждать добро насильно, иначе оно ничем не будет отличаться от зла. Если ты действительно желаешь добра этому мальчику, если тебе небезразличны его жизнь и здоровье, ради всего святого, ну отпусти ты его!
— Я услышал тебя, Джон, — негромко сказал Дамблдор. — И я обещаю подумать над твоими словами.
Джонатан на мгновение замер, вглядываясь в его спокойные голубые глаза. Глаза человека, которым когда-то он искренне восхищался. Которому после был безмерно благодарен за помощь. Который всегда казался ему мудрым и благородным. Но сейчас, глядя в эти глаза, он видел только непробиваемую самоуверенность и легкую досаду кукловода, которому внезапно посмели перечить безмозглые марионетки.
И от этой мгновенно промелькнувшей картины Джону впервые за долгое время стало по-настоящему страшно.
— Я полагаю, — Альбус первым прервал затянувшуюся паузу, возвращая лицу привычно-благожелательное выражение, — теперь ты готов осмотреть мальчика?
— Конечно, — медленно произнес Джонатан, надевая очки.
Дамблдор удовлетворенно кивнул и вызвал домовика, который спустя несколько минут доставил в кабинет крепко спящего Гарри Поттера и осторожно уложил на узкий диван.
— Меня беспокоит, что после того случая с нападениями у него стали лучше получаться заклинания, — сообщил Альбус, наблюдая, как Джон достает палочку и делает ею несколько пассов над мальчиком. — Ведь это означает, что печати могли пострадать во время выброса?
— Не обязательно, — качнул головой Джонатан. — Увеличение резерва в этом возрасте — обычное дело. Если он достаточно активно тренируется, то его успехи могут быть полностью его заслугой.
Он сделал последнее движение палочкой и застыл, всматриваясь в проявившийся узор ауры. Нет, конечно, он предполагал, что мальчик силен, но это… Из шести, оставшихся после встречи с троллем, печатей — одна держалась буквально на честном слове, а еще три были значительно расшатаны — настолько, что при малейшем стрессе грозили рассыпаться в пыль.
И при таком раскладе все опасения Джона по поводу здоровья Гарри переставали иметь значение. Если раньше он боялся, что при сильном выбросе печати сдержат силу, направив ее вовнутрь, и выжгут мальчика изнутри, то теперь не было сомнений, что они просто слетят и даже ритуала очищения не потребуется. Все равно, что опутать ниткой слона — одно движение и свобода.
— Итак? — раздался рядом напряженный голос Альбуса. — Как наши дела?
Джон ощутил, как сердце пропустило удар. Он был почти уверен, что если скажет правду, Дамблдор потребует обновить защиту. А если он, Джон, откажется, ничто не помешает ему найти другого мастера-ритуалиста, и тогда…
С другой стороны, совершенно невозможно предсказать, как поведет себя магия Гарри в случае окончательного срыва печатей. Мальчик даже не представляет, насколько силен на самом деле, не говоря уже о том, чтобы уметь контролировать эту силу. И при неблагополучном стечении обстоятельств это может обернуться катастрофой…
Вот оно — пресловутое «из двух зол»…
Времени на размышления не оставалось. Лежащий на диване Гарри коротко вздохнул во сне. Джонатан медленно перевел взгляд на Дамблдора.
— Все в порядке, Альбус. Одна печать слегка расшаталась, отсюда незначительное увеличение способностей, но на защите это никак не отразится. Тебе не о чем беспокоиться.
========== Глава 35. Новый опекун ==========
— Так… к Зельям готов, к Чарам готов, к Гербологии готов… — сбивчиво бормотал себе под нос бледный и растрепанный Теодор Нотт, трясущимися руками перебирая гору лежащих перед ним на столе пергаментов, — по Астрономии все выучил, по ЗоТИ шпаргалки написал, по Рунам… Мордред! Я еще не выучил Руны! Где билеты? Кто-нибудь видел билеты?!
— Э-э, Тео? — Дафна посмотрела на него с явным беспокойством и на всякий случай потрогала лоб. — Ты когда спал последний раз, а?
— Что? — Нотт поднял на нее покрасневшие и лихорадочно блестящие глаза. — Не помню… Я не могу найти билеты по Рунам! Куда они пропали?!
— Родной, у нас их не было, — Дафна с сочувствием погладила его по взъерошенным и торчащим во все стороны волосам. — Мы же с Бабблинг факультативно занимались, а по программе у нас Руны только с третьего курса…
— Мерлин всеблагой! — с невероятным облегчением выдохнул Тео, сползая по спинке дивана. — Я уж думал — все!
— Тебе надо отдохнуть.
— Какой отдых?! — взвыл Нотт. — Экзамены через неделю, а я ничего не знаю!
— Все ты знаешь, — заверила его Дафна. — Мы с тобой очень хорошо подготовились. Вот увидишь, все будет отлично!
— А если нет?!
— И никаких «если». А сейчас иди и ложись спать, а то, честное слово, смотреть страшно!
— Да-да, только конспект по истории перечитаю…
— Да что ты будешь делать! — закатила глаза Даф. — А ну, вставай, кому говорю!..
Гарри и Малфой, наблюдавшие из противоположного угла гостиной, как Дафна, с трудом отодрав упирающегося Нотта от дивана, тянет его в сторону лестницы, задумчиво переглянулись.
— М-да, — протянул Поттер, покачав головой, — я, конечно, все понимаю, но настолько бояться собственных родителей… по-моему, это как-то чересчур.
— О, ты просто не знаешь его папашу, — округлил глаза Драко. — Он уже отрекся от одного сына, когда тот вопреки семейной традиции выбрал профессию магозоолога, и теперь сделает все, чтобы Тео стал достойным наследником. Бедолага…
— Да уж, — Гарри посмотрел на весело потрескивающий огонь в камине.
Он знал, что Нотты — потомственные артефакторы, почти монополисты в этой области на территории магической Британии. И, конечно, не раз слышал, что отец Тео — очень жесткий и авторитарный человек, стремящийся во всем придерживаться древних традиций чистокровных семей, включая семейный бизнес, развитие родовых талантов и сохранение чистоты крови. Но только увидев дикий мандраж приятеля перед экзаменами, в полной мере осознал, насколько в этой семье сложные отношения.