Но для Гарри самым нервирующим фактором было то, что не только у Слизерина появились новые игроки. Анна, с детства обожающая полеты и квиддич, в этом году ожидаемо присоединилась к команде своего факультета и тоже в качестве ловца.
И в связи с этим Гарри оказался между пресловутых двух огней, толком не зная, какой исход игры его больше обрадует. Ведь если победит Слизерин — обидится Анна, с которой у него только-только сложилось шаткое перемирие. А если Гриффиндор — не терпящий проигрышей Драко обязательно надуется, как мышь на крупу, и не преминет напомнить ему о родстве с ловцом команды-соперника.
Но итог долгожданного матча оказался еще хуже, чем Гарри себе представлял.
После сорока минут напряженной игры, в течение которых команды шли, что называется, ноздря в ноздрю, Драко наконец заметил порхающий почти у самой земли снитч. Гарри, наблюдавший за ним в бинокль видел, что Малфой находится к мячику ближе, чем зависшая на другом конце поля Анна, и был почти уверен, что победа у Слизерина в кармане, но в тот момент, когда Драко почти схватил снитч, невесть откуда взявшийся бладжер буквально снес его с метлы, и он унизительно грохнулся на песок, взвыв от боли в ушибленной спине. А спустя буквально несколько секунд раздался свисток судьи — Анна, заметившая неудавшийся маневр соперника, поймала снитч.
Гриффиндор победил со счетом 200:60. И, конечно, счастливые победители не упустили очередной возможности поддеть менее удачливых противников. Особенно веселились загонщики близнецы Уизли, и, наверное, именно это натолкнуло обозленного провалом Драко на мысль, что бладжер, сбивший его с метлы, был отнюдь не случайным.
О чем он тут же и заявил во всеуслышание, получив едкую реплику Анны, обвинившей Малфоя в неумении проигрывать. Окончательно взбешенный Драко в ответ пообещал отомстить ей за фактически украденную победу.
Конечно, никто не принял его опрометчивые слова всерьез. Да и сам он уже спустя час, остыв, заверил Гарри, что не собирается причинять никакого вреда Анне, а тогда, на поле, просто не сдержал эмоций.
На этом бы, казалось, все и должно было закончиться. Однако, уже на следующий день произошло новое ЧП, положившее начало активному противостоянию второкурсников Гриффиндора и Слизерина.
На уроке зельеварения в котел Анны неведомым образом попал лишний ингредиент, спровоцировавший взрыв. Анна получила довольно сильные ожоги рук и была отправлена в больничное крыло, а разъяренные гриффиндорцы, которых Снейп лишил доброго десятка баллов, мгновенно припомнили брошенные на поле слова Драко. И никакие аргументы в защиту Малфоя не смогли убедить их, что он не имеет отношения к этому инциденту.
Сам Драко клялся, что понятия не имеет, что спровоцировало взрыв, и Гарри, хорошо его знавший, склонен был ему верить. Но вот Анна…
Поход в больничное крыло с целью навестить сестру и попытаться примирить стороны окончился скандалом. Анна, с трудом способная шевелить перебинтованными по локти руками, наотрез отказалась даже слушать любые аргументы в защиту Малфоя, будучи уверенной, что взрыв — его месть за вчерашний проигрыш. А когда Гарри все же попытался заступиться за друга, назвала его предателем и выгнала, крикнув напоследок, чтобы он вместе со своими друзьями держался от нее подальше.
Расстроенный и раздраженный Гарри не спал почти всю ночь, пытаясь придумать, как разрулить сложившуюся ситуацию, и надеясь, что продолжения вся эта история иметь не будет, но надежды его оказались напрасными.
Кошачья мята, найденная сегодня МакГонагалл в сумке Малфоя, очевидно, стала своеобразным ответом гриффиндорцев на взорвавшееся зелье.
— Драко этого не делал!
— О, ну конечно! — закатил глаза Рон. — Взрыв-трава сама в котел прыгнула!
— Драко. Этого. Не делал, — упрямо повторил Гарри, усилием воли сдерживая поднявшуюся внутри злость. — Я ему верю.
— А знаешь, почему ты ему веришь, Поттер? Потому что ты такой же, как твои дружки! — презрительно выплюнул Рон. — Если бы моя сестра лежала в больничном крыле с ожогами, я бы за нее глотку порвал любому, а ты вместо этого продолжаешь покрывать своего любимого Малфоя! Предатель!
Это было уже слишком. У Гарри потемнело перед глазами. С трудом понимая, что делает, он схватил с парты палочку и направил на раскрасневшегося от злости Уизли.
— Не смей называть меня предателем! Никогда! Экспеллиармус!
Заклятие, недавно разученное на Защите, вышло неожиданно сильным. Палочка Рона вылетела из его руки, а самого его отшвырнуло в сторону, и он рухнул на пол, ударившись локтем о каменные плиты. Финниган, перестав улыбаться, тоже схватился за палочку, явно желая отомстить за приятеля, но тут у него на руке буквально повисла Гермиона Грейнджер.
— Хватит! Прекратите сейчас же!
— Гарри, оставь их, идем, — голос Дафны за спиной подействовал на него отрезвляюще.
— Правда, Гарри, они этого не стоят, — Блейз положил руку ему на плечо.
— Да отвяжись от меня! — Финниган оттолкнул от себя Гермиону. — Что, Поттер, струсил? Боишься, силенок не хватит?
Гарри, уже успевший взять себя в руки, молча смерил его взглядом и, не сказав ни слова, отвернулся.
— Идем.
***
Светский прием в министерстве магии — событие ежегодное, традиционное, для кого-то даже рутинное — в этот раз било все рекорды по масштабам и витающему в воздухе пафосу.
Огромный зал, залитый светом сотен парящих в воздухе свечей; длинные фуршетные столы вдоль стен, покрытые белоснежными скатертями; вышколенные официанты, скользящие между гостей бесшумными, бессловесными тенями; сверкающие драгоценностями и вечерними платьями дамы…
— А скажи мне, друг мой Люциус, кого же все-таки наш многоуважаемый министр собрался встречать с такой помпой? — вполголоса поинтересовался Регулус, глядя поверх бокала с шампанским на затянутого в дорогой парадный костюм, надутого как индюк и явно нервничающего Фаджа.
— Что за иезуитские вопросы, мистер Блэк? — иронично отозвался стоявший рядом с ним Малфой. — Тебе прекрасно известно, что в этот раз к нам должны прибыть особые гости.
— Да, но что именно за гости? Ради кого такие вопиющие траты наших налогов?
— Откуда же я знаю? — пожал плечами Люциус. — В официальных источниках никакой информации нет.
— Люц, — Блэк закатил глаза, — кончай строить из себя ромашку. Ты всегда все и обо всех знаешь!
— Если бы, — вздохнул Малфой сквозь зубы, мило улыбнувшись проходившей мимо Амелии Боунс.
— Если ты сейчас о… кхм… нашем общем знакомом, то не трави душу, — Регулус слегка помрачнел. — Я сам уже весь издергался. Почти две недели прошло после появления той записки, а от него ни слуху ни духу…
— Что ж, будем ждать, что нам еще остается? — Малфой залпом допил свое шампанское и поставил бокал на поднос проходившего мимо официанта. — Что до сегодняшних гостей, здесь все намного проще, чем ты успел себе придумать. Это группа из Испании. Какой-то гений от артефакторики, разрушитель проклятий и его свита. Если верить слухам, весьма талантливый маг, в Испании на него все молятся, а наш дорогой Корнелиус не упустил момента заманить в наши края иностранную звезду под предлогом помощи в изучении неких загадок из Отдела Тайн.
— Ну, с министром понятно, а звезда-то эта что у нас забыла? — несколько разочарованно хмыкнул Регулус. — Жарко стало под испанским солнышком, решил глотнуть нашего прохладного, туманного воздуха?
— Да нет, у него, говорят, предки из местных были. Видимо, потянуло на историческую родину.
— Ну-ну, — Блэк фыркнул и сделал глоток из своего бокала. — Что-то мне подсказывает, что долго он у нас не задержится…
И в этот момент по залу пробежал взволнованный шепоток. Фадж, которому что-то шепнул на ухо его личный помощник, вскинулся и, промокнув платочком лысину, приставил палочку к горлу, усиливая свой голос.