Фелицата не похожа на эту то ли Лиду, то ли Люсю. Вот и дети ее признали и полюбили, и работать стало легче. Вдвоем всегда легче, чем одному.
Только почему ей так обидно?
Марья Ивановна вздохнула, улыбнулась то ли своей глупой ревности, то ли вслед побежавшим по домам девчушкам и принялась снова проверять тетрадки...
Вот огорченье — опять Петька Гришанин ошибок навалял! Это же надо ухитриться, чтоб в слове “еще” сделать четыре ошибки!?. Вот же “исчо” написал!..
Снова придется с ним сидеть, как и со всеми Гришаниными и до него, кто у нее учился, и с теми, наверное, кто после него придет к ней учиться, часами сидеть, уроки объяснять и приговаривать: ”Учись, Петенька, думай лучше!”
А Петенька вместо того, чтоб думать о правописании, на играющих в кедрах белок глядеть будет!..
Марья Ивановна рассердилась на Петьку и совсем забыла, какое, по мнению всех учениц ее школы, лучшее имя на Земле...
А тут и Фелицата в учительскую зашла. Она в своем классе тоже тетради проверяла.
Она радостно протянула ей тетрадь третьеклассника Паши Гришанина:
— Смотрите, Марья Ивановна, Павлик сказку сочинил. И без единой ошибки!
Сказка, конечно, была интересная: про волка, который зверей любил и охранял их от злых охотников.
Этот волк был такой умный, что всех охотников мог перехитрить!
Например, если охотник на звериной тропе капкан ставил, хитрый волк нюхом капкан этот чувствовал и тащил в пасти к нему большую ветку...
А капкан что? Капкан ума не имеет. Он решал, что ветка — это нога чья-то, и захлопывался с лязгом...
И по таежной тропе снова можно было безопасно любому зверю ходить!
Или, еще пример. Идет по тайге охотник с ружьем, высматривает, кого бы ему подстрелить.
А волк тут как тут! Он то покажется, то спрячется, то покажется, то спрячется...
Охотник разгорячится, погонится за волком, а хитрый волк его в такие дебри заведет, в такие буераки и овраги!..
Охотник за корень дерева ногой зацепится, покатится со склона, а ружье у него само стрелять начнет, пока все патроны не расстреляет... Вот звери и могут жить опять спокойно, потому что до дома охотнику далеко за патронами идти, не скоро он опять в тайгу вернется.
А заканчивал свою длинную сказку Павел Гришанин такими словами:
“Спасибо умному и хитрому волку, если бы не его труды, охотники давно бы всех зверей и птиц в тайге перебили!”
Марья Ивановна очень удивилась:
— А что это за работа? По плану у нас таких работ нет!
— А это я сказку попросила их сочинить, — объяснила Фелицата.
— Подумать только! — удивилась Марья Ивановна. — А не рано ли? Писать еще толком не научились...
— Да нет, Марья Ивановна! Сухомлинский учил детей с шести лет сказки сочинять!
— Так то Сухомлинский!..
— Да не волнуйтесь, им интересно было! У всех хорошо получилось, но у Павлика интереснее всех...
— И сам он без ошибок написал? — засомневалась она.
— Сам, Марья Ивановна! — радостно убеждала ее Фелицата.
Марья Ивановна все равно не поверила.
Не может Павел Гришанин ошибок не наделать! Она ж его сама в прошлом году учила — и все тетрадки красными чернилами исчеркала!
Наверное, Фелицата подсказывала, а то, может быть, даже сама ему работу исправила и переписать приказала...
Зачем? А чтоб похвастаться, какая она хорошая учительница!
Даже, может быть, уколоть Марью Ивановну захотела: смотрите, мол, у вас Гришанины все двоечники, а у меня Павлик Гришанин вот как хорошо учится!..
Марья Ивановна губы поджала и решила молодую учительницу вывести на чистую воду: нехорошо работы учеников подделывать и оценки им завышать!
Чистая вода
Но как на чистую воду обманщицу вывести? Это надо суметь сделать аккуратно, чтоб и носом ткнуть, да еще и так, чтоб на Марью Ивановну она не обиделась. Обидишь — врага наживешь...
Марья Ивановна долго думала и придумала.
Она позвонила в РОНО и попросила прислать в школу старика-инспектора Зорина.
— Зачем, Марья Ивановна? У вас и так всегда все хорошо, и оценок вы не натягиваете, мы же знаем... — уговаривали ее по телефону.
В РОНО, конечно, просто жалели Зорина в такую даль отправлять. Он был старик, давным-давно учительствовать начинал. А до Медведы пол дня добираться надо.
Но Марья Ивановна только Зорина признавала:
— Нет уж вы, пожалуйста, пришлите. У меня давно инспектора не было!
И прислали, никуда не делись!