Венькина мать сразу догадалась, что дело к свадьбе идет. Молодые еще и не подумали об этом, а она уже наперед все знала, потому что давно на свете жила.
“Славную невесту нашел! — подумала она. — А если корову доить не сумеет, я научу — дело нехитрое! А, может, и учить не надо: пускай Венька сам корову доит, чего ей-то ручки портить?!”
Венька удобно усадил Фелицату перед компьютером. Невидимый Кеша сидел у нее за плечами на спинке стула и дышал ей в ухо. А так как он был немножко простужен, он еще и чихал время от времени, и тогда Фелицате приходилось делать вид, что это она чихает...
— Простудилась, милая! — посочувствовал ей Венька. — Сегодня попроси бабку Явдошку на печи спать тебя уложить — завтра здоровенькая встанешь! Русская печка — тоже одно из чудес света...
Кеша эти слова на ус намотал и точно решил, что надо ему сегодня на печку спать полезть. А то, видите ли, Коза с козлятушками печку оккупировали, хитрые какие! Уж он точно их сегодня сгонит, а сам развалится на горячих кирпичах. И подумав это, Кеша чихнул в последний раз, потому что больше чихать было нельзя — Венька включил компьютер...
— Ну, что ты узнать хочешь? Где побывать? — спросил Венька, ощущая себя всемогущим волшебником.
Фелицата оробела:
— А что? Всюду можно?
— Конечно!
— А туда, куда я с детства мечтаю попасть? — недоверчиво спросила она.
— Куда это? — деловито осведомился Венька, готовый нажимать клавиши.
— В Лувр!
— Зачем тебе в Лувр? — очень удивился Венька. — Это же музей, там только картины!
— С детства “Джоконду” мечтаю увидеть!
И Кеша так же, как и Фелицата, захотел больше всего в жизни увидеть какую-то загадочную “Джоконду”...
Венька про “Джоконду” Леонардо да Винчи слышал. Правда, ему самому никогда еще не хотелось увидеть эту картину, поэтому он искренне подивился такому странному желанию, но милостиво улыбнулся Фелицате:
— Ну, хорошо! Раз ты хочешь!..
И начал колдовать и щелкать “мышкой”. Он так быстро и четко работал, что не только Фелицата, но даже очень способный домовой Кеша не успевал ни запомнить, ни понять, что и как Веня проделывает, чтоб так быстро все новые и новые изображения появлялись на мониторе. И вдруг...
Исчезло время. Растворилось пространство.
Кто это, медленно, затаив дыхание, ступал по бело-мраморным ступеням?
Такое впечатление, что это она — Фелицата! — поднималась по широкой парадной лестнице дворца?..
А Кеше в свою очередь почему-то казалось, что это именно он так торжественно двигался по мраморным ступеням, вверх, вверх...
Теперь Фелицата шла через анфилады музейных залов. Здесь все стены были увешаны великолепными картинами. Но она не задержалась нигде. У нее была цель.
А Кеше показалось, что это именно он первым вбежал в огромный зал.
А Фелицата была уверена, что это она вошла через высокие красивые двери, поняла, что это зал Леонардо, и, остановилась:
— “Джоконда”? Ее нет здесь? — задохнувшись от волнения, прошептала она.
— Смотри внимательно! Сейчас приблизимся! — послышался голос Веньки.
Такой громкий, что Фелицата вздрогнула, а Кеша даже подпрыгнул от неожиданности.
И тут они увидели небольшую картину в золоченой раме.
Картина медленно приближалась к ним... Или они к ней?
Кеша смотрел во все глаза, так же, впрочем, как и Фелицата.
Только поначалу обратили они внимание на разные вещи.
Кеша, как истинный мужчина, первым делом отметил, очень удивляясь, как в Лувре охраняют “Джоконду”.
Пуленепробиваемое стекло...
Провода сигнализации, скрытые не до конца... Может быть, нарочно оставленные на виду?
И рядом с “Джокондой” тоненькая девушка в полицейской серой форме — пост охраны...
Поистине, картину здесь охраняли как величайшую драгоценность. Пусть только кто-нибудь попробует украсть всемирно известный шедевр!
А Фелицата этого и не замечала. Она вглядывалась в гордый поворот головы таинственной дамы и гадала: кто она и как ее зовут? Как странно, что подлинного ее имени, кажется, до сих пор не знает никто.
Четыреста лет приходили и застывали перед небольшим портретом люди, — поколение за поколением! — околдованные красотой и тайной.
Четыреста лет Джоконда вглядывалась в незнакомые лица, словно пытаясь понять каждого...
В данный миг перед ней стояла Фелицата. И, значит, сейчас именно к Фелицате была обращена ее полуулыбка, такая загадочная, неопределенно-таинственная — то ли печаль в ней, то ли зреющая насмешка, то ли обещание веселого смеха?..
— Ты где? — вдруг услышала Фелицата. — Возвращайся!