. Андрей Константинович стоял перед автомобилем. Подойдя к машине Родин, что-то вспомнив, повернулся к монастырю и перекрестился.
Глава 6. Дети.
Лардов постучал в дверь, – Алексей, я зайду?
– Да, Андрей Константинович. Что новенького?
– Звонили от Патриарха. Встреча с протоиереем Ткаченко через два часа, если вы готовы.
– Всегда готов. А где встреча?
– В Троице-Сергеевой лавре.
– Так я думал… именно это, я и предполагал… Страхуется Святейший? – Родин улыбнулся, вопрос был риторический – Ну и аминь. Через минуту выйду. А, что у нас с детьми, вопрос решился?
– В Архангельске ждут. Попутные вопросы решим на месте. – Лардов по своему обыкновению был лаконичен
– А от Патриарха, что-то есть по поводу Свято-Данилового монастыря? Он нас там согласен устроить? –уточнил Родин.
– Патриархия говорит, что все будет
– Понял. Выйду через минуту и поедем.
Лардов кивнул и закрыл за собой дверь. Пять минут спустя, они уже выезжали из охраняемых ворот загородного дома. Зима выдалась снежная, и стоящие вдоль дороги ели нависали над ней густой тенью, как бы грозя обрушится сверху лавиной, на незадачливого путника или зазевавшегося зайца. Густая, могучая белая толща повсюду, создавала вокруг, особую русскую среду. Того и гляди, выскочит сквозь белокурые кусты, искрометно взрываясь сверкающими брызгами, запряженная в нарядную упряжь лихая тройка со свадьбой. Эхом, раскатится по лесу звук гармошки, звонкий смех невесты и зычный голос возницы. Втекая в окружающую природу своим настроением, объединяясь с ней, и становясь на какое-то время одним целым, неотъемлемым друг от друга, абсолютно гармоничным ансамблем. Звенящим от мороза, взаимопроникающим спокойным счастьем. Путь был не близким. Наконец, над горизонтом заснеженных лесных шапок, заблестели чистым крещеным золотом купола Лавры. Оплота монашества, подвига и молитвы Русской земли. Не однажды,
дававшим отпор ее недругам, и чутко защищающим ее духовность. Лардов, достал
телефон и нажал кнопку вызова, дождавшись ответа, кратко сообщил кому то: – Через три минуты будем. Они припарковались поодаль от входа. Не спеша вышли, и направились к группе ожидающих их людей. Их было семь человек, на фоне снега и белых стен монастыря, они ярко контрастировали своими черными одеяниями. Приблизившись, Родин заметил в их глазах осторожное любопытство. Ткаченко среди них не было. Один из монахов, с красивой панагией на груди, поклонился и доброжелательно произнес:
– Здравствуйте, Алексей… Наслышаны о вас… Меня зовут, отец Серафим.
– Благословите. – Алексей поклонился.
– Господь благословит, – монах перекрестил его темечко.
– Как закончите… я буду ждать в машине. – Лардов достал телефон и направился обратно, сообщая неизвестному абоненту обстановку.
– Это, отцы нашей лавры – Серафим, указал жестом на стоявших рядом монахов – у нас есть к вам вопросы.
– Я понимаю. Родные мои… – Алексей посмотрел на всех с большим участием – …сейчас надо делать то, что должно. А с вами, мы обязательно поговорим… в свое время. Скажу лишь, что Господь вам откроет многое. Будете смотреть, удивляться, да в вере укрепляться… К Ткаченко проводите?
– А, где вам будет удобней? – не стал настаивать Серафим.
– Я здесь впервые, и не ориентируюсь. Куда воткнете, там расти и будем. Разговор у нас с ним приватный, лучше бы никто не мешал.
– Пойдемте за мной – Серафим сделал приглашающий жест.
– Аминь – согласился Родин.
В лавре было многолюдно. Богомольцы, монахи, мамы с колясками, старушки и прочий люд со светлыми лицами, так не похожими на лица городских обитателей. На крышах храмов и скамеечках снега было поменьше. Но все равно, сохранялось мягкое и заботливое ощущение покрова Царицы Небесной над всем этим святым местом. Особенно заметное через зимнюю природу, и проникающее в самую душу, до самых тонких ее струн. Они приблизились к опрятному двухэтажному домику старой постройки с нехитрой архитектурой. На крыше крыльца, его венчал небольшой крест.
– Нам сюда – Серафим перекрестился перед входом. Родин проделал то же. И они вошли. Монах провел Родина в комнату на первом этаже. Там находилось несколько человек, они негромко смеялись, что-то обсуждая, и пили чай с какой-то выпечкой. Среди них, Алексей узнал отца Андрея. От присутствия незнакомых людей Родину было неловко. Словно почувствовав это, Серафим не мешкая обратился к ним:
– Братья. Это писатель Алексей Родин, – представил он гостя – прошу любить и жаловать. У них с отцом Андреем встреча, давайте не будем им мешать.