— У меня одиннадцать дней назад супруга умерла. Тромб... А я её любил очень. С первого класса. Портфель носил, цветы дарил даже не по праздникам. Свадьбу сыграли, как люди жили. Путешествовали, опять же. А она умерла... прямо на улице... — слёзы полились рекой, не давая Ростиславу говорить дальше.
— Соболезнуем, — серьёзно, без наигранности, заполнил возникшую паузу Сергей. Он вообще не любил смерть, особенно такую, когда на ровном месте хлоп — и нет человека.
— Спасибо... — немного успокоившись, продолжил сидящий. — Так вот. Решил я Леночку не хоронить, а оживить. В чудо верил. Не мог смириться, что буду один. Родне ничего о случившемся не сказал. Арендовал вот, холодильник, привёз тело из морга сюда, да и стал обзванивать по объявлениям колдунов там всяких да ведьм... Все отказали, несколько раз кинули, взяв предоплату, поэтому я с вами так резко сначала... Извините. И только одна согласилась.
— На что? — не выдержав, перебил Антон.
— На оживление. Ритуал провела, не обманула... Сказала: «Вы теперь навеки связаны» ... И ушла.
Лицо Швеца после этих слов исказила гримаса злобы.
— Она тебе предлагала отказаться от этой затеи? Вспоминай!
— Да... А откуда вы знаете?
— Сколько раз?
— Точно не скажу, — обескураженно проблеял Ростислав. — Много...
— Три раза было?
— Д-да... Наверное... Я не считал.
— Ой, дебил... А что ты конкретно просил сделать? Не спеши, здесь каждый нюанс важен.
Человек задумался, наконец-то вытер с лица слёзы и нудно, слегка запинаясь, стал перечислять:
— Чтобы всё было как раньше, чтобы она по-прежнему меня любила, что мне без неё жизни нет, чтобы Леночка воскресла и была всегда рядом, красивая и весёлая...
— Понятно... Колдунья выполнила уговор?
— И да, и нет... Моя любимая действительно ходит, говорит, один раз даже смеялась! Но это не она...
Теперь уже влез Сергей.
— В смысле?
— Понимаете, как бы это объяснить... У меня сложилось впечатление, что это только оболочка моей супруги. Упаковка, так сказать... Ей стали неинтересны книги, хотя раньше любимая обожала читать; она постоянно требует внимания, при этом говорить с ней абсолютно не о чем! А у моей заюшки ведь золотая медаль со школы и красный диплом с филфака! Только теперь Лена — пустышка, и не более! Глупее пробки от пивной бутылки... Одно успокаивает — не агрессивна, в отличие от кинозомби.
Иванов пожал плечами.
— Пока не убедил. Ну поглупела женщина — бывает. Делать то ты с ней что собирался? Воскресшую в театр ведь не поведёшь.
Мужчина нервно напился прямо из чайника, совершенно не обращая на ручейки воды, сбегающие по подбородку.
— Я так далеко не заглядывал. Мне казалось, что всё само собой образуется, утрясётся как-то... И вы правы, дело не в этом. Проблема в другом. Мне — двадцать четыре года.
— Сколько? — неверяще уставились инспектора в морщинистое лицо человека.
— Двадцать четыре, — упрямо повторил тот. — После воскрешения любимой я стал стремительно стареть. И не только внешне. Уже ощущаю боли в коленях, усталость, желудок беспокоит. Всего за три дня... Как только Леночка воскресла — так и началось... Боюсь даже в зеркальце смотреться. И хочу жить. Жить! — выкрикнул Ростислав. — Я не знал, что так всё будет! Пробовал сбежать — не могу. Словно магнитом обратно тянет, ноги сами сюда несут... Дал объявление везде в интернете, на всех досках с объявлениями. Со мной связались почти сразу, с неопределённого номера, выслушали и велели ждать специалистов. Это ведь вы? — в его глазах теплилась бездна надежд.
— Да. Когда ритуал провели?
— Я уже говорил. Три дня назад.
— С кровью?
— Да, ещё мази непонятные были и фигуры та женщина рисовала. Вспомнил! Свечки жгла!
Антон почесал подбородок, что-то обдумывая. Потом решительно открыл дверь каморки и велел сидящему:
— Открывай морозильник. Посмотрим на твою любовь.
Дождавшись, пока мужчина начнёт возиться с засовом, Иванов негромко поинтересовался у приятеля:
— Печатью в лобешник? Или как?
— Или как. Давай посмотрим сначала.
Термодверь распахнулась и из морозного облака в коридор шагнула обычная девушка с бледной, покойницко-желтоватой кожей и несколько ломаными движениями.
— Ростик, ты долго не приходил. Был на работе? — руки мертвячки неуклюже сомкнулись в объятиях на шее мужчины, потом последовал неумелый поцелуй в щёку. — У нас гости? — её взгляд сместился на парней. — А ты ничего не сказал. Нехорошо. Я ведь не накрашена... Плохой Ростик!
Воскресшая надула губки и подошла к Иванову. Долго всматривалась ему в лицо, после перевела взгляд на пиджак.