– Не ваше дело. Как умела – так и воспитывала. Ей всё это, – круговое движение головой обозначало всё имеющееся имущество вместе с банковскими счетами, – досталось бы. Для неё стараюсь.
Маска призрака дрогнула. Похоже, от злости.
– Конечно, верю, – слащаво протянул Антон с нотками презрения. – Вот прямо ночей не спишь, не доедаешь, только о ней и думаешь…
Чувствуя, что от общения с этой гнидой друг на грани срыва, Иванов перехватил нить разговора.
– Понятно. Теперь я отвечу. Есть три правила. Первое – не пытайся нас искать. Не найдёшь, зато беду наживёшь запросто. Второе – никогда не забывай о том, что теперь ты и твоя заклятая подруга связаны навечно. Если нарушишь – или мы придём… или не придём, – он подошёл к Солодянкиной, демонстративно извлёк из её ладони, так и зажатую в ней, ручку и положил на стол. – Третье – всегда помни о нас. Не важно, как и с кем ты закусишься – просто помни. И если тебе завтра или в другой день покажется, что мы – мираж – посмотри на стену, – подойдя к дубовой панели, парень снял перчатку и приложил к деревяшке руку, подпустив в неё немного Силы. Запахло горелым. Через пару секунд перчатка вернулась на место, а в элегантной древесине осталась чёрная, дымящаяся вмятина в форме человеческой пятерни. – На этом всё. Спешим откланяться. Охрана развяжет.
Не давая Виктории Егоровне опомниться, инспектор направился к выходу. Швец, решив в этот раз не исчезать, поспешил следом.
В спины им донеслось:
– Как с вами связаться? А если Ирка сама умрёт?
Отвечать ей никто не стал. Не в справочную обращается, не к онлайн-консультантам. Пусть сама додумывает.
***
Мерседес впечатлял. Вблизи он казался ещё больше, солиднее, от него тянуло недоступной простым труженикам дороговизной. Антон нерешительно мялся у водительской двери.
– Садись, я ворота открою, – подгонял его Иванов. – Ключ вот. У охранников в будке нашёл.
Приняв симпатичную пластмассовую коробочку с тремя окольцованными лучами, призрак снова попробовал отмазаться от удовольствия порулить автомобилем представительского класса.
– Да я же…
– Ну вон велик стоит. Давай я на нём поеду! – давил на сознательность напарник. – Тебе хорошо. Ты – вжик, и нету! А мне как прикажешь? В таком виде местное население пугать?
С сомнением оглядев друга, призрак был вынужден признать, что покатушки на велосипеде, ночью, да ещё в чёрном плаще и белой маске – идея так себе.
– Ладно, – нехотя пробубнил он, открывая дверь и забираясь в роскошное нутро машины. – Ничёсе, сколько кнопочек! На что жать? И педалек две! А где третья? Одна – газ, вторая – тормоз, потом – сцепление. А тут? Чего нет из перечисленного?
– Коробка-автомат, отсталая ты личность! Понятно же, – Сергей вбил в поисковик смартфона запрос. – Правая – газ. Левая – тормоз. Сцепление – атавизм. Для тупых машина! Давай, заводи, скоро тут все в себя придут. Наверняка и хозяйка вопит как потерпевшая – развязаться хочет!..
***
Они сидели в Серёгиной кухне и пили пиво. То самое, купленное вчера, по дороге с кладбища. С таранькой. Каждый расположился на привычном месте: Иванов – по праву хозяина, у окна; Антон – напротив, спиной к коридору, Машка – посередине. Часы на стене показывали половину седьмого утра.
– Странное самоощущение, – с умным видом заметил призрак, отрываясь от бокала. – Пьянствовать с восходом солнца. Молодостью отдаёт… Теми деньками, когда море было по колено, а всё остальное – пох… – он закашлялся, не закончив.
– Мало тебе шеф всыпал сегодня? – участливо подал голос напарник. – Обычно после его нахлобучки тебя философствовать не тянет.
Упоминание столь недавнего общения с Фролом Карповичем на какое-то мгновение подпортило хорошее настроение Швецу, однако он быстро восстановил его при помощи нового, добротного глотка пива.
– Не нагнетай. Хорошо же закончилась ночка.
– Это да…
Изнывающая от любопытства кицунэ принялась теребить инспекторов:
– Чем закончилось? Мне Серёжа, конечно, вкратце рассказал, но так хочется подробностей!
Друзья снисходительно посмотрели на раскрасневшуюся от любопытства девушку, у которой, к тому же, на верхней губе образовались пенные усики, делающие домовую совсем уж смешной. Она тоже позволила себе полбокальчика.
Начал Иванов.
– Когда мы оттуда на Мерседесе хозяйском свалили, – его разобрал приступ хохота, – ох Тоха и рулил… Переживал, будто яйца на базар вёз в телеге без лотков. Десять километров в час.