– Осознает, – уверенно пробасил шеф. – Пообвыкнется. Огорошил ты его, Иванов. Да и меня, признаю, тоже. Мягче надо с друзьями, нежнее… Про целительство к чему поминал?
– Ленкино дело продолжить хочу. По-своему.
Потрясённый бородач с уважением, по-новому посмотрел на парня.
– Тяжкий крест. Неподъёмное испытание… Ты же соображаешь, что всех не спасти?
– Соображаю. И навоюсь от бессилия, и локти кусать буду, – Сергей не манерничал. Он действительно говорил, что думал. – По-вашему, лучше в сторонке постоять, скромно отмораживаясь и откупаясь от совести, жертвуя полтинник в прозрачную кубышку с фото и диагнозом? Такие почти в каждом супермаркете есть, при входе… Я ведь Силу получил для чего-то, а не просто Мурка бежала, хвостиком махнула…
Борода оказалась в боярском кулаке, а её владелец в глубоком потрясении.
– Не стану отговаривать. Великое ты задумал. Почти как Сашка…
***
За оконным стеклом возникла улыбающаяся физиономия напарника, бережно держащего три полных рюмки с коньяком. Иванов открыл ему дверь, посторонился, пропуская.
– Разбирайте! – каждый взял себе по посудинке. – Прав ты, Серый! Я поначалу обиделся, а пока в кухню шёл – понял. Прав! Так лучше! Давайте за это выпьем!
– По последней, – строго приказал начальник. – Тебе завтра в аэропорт. Отпуск догуливать. Иванову же, – рука инспектора исчезла в мощной лапе Фрола Карповича. Полыхнуло, оставляя на ладони ощущение наготы. Словно новая кожа выросла вместо старой, мгновенно. – Как вышедшему в отставку велю подготовить на себя все бумаги по агентскому званию!
От такой наглости дважды бывший силовик едва не выпал в осадок, потеряв дар речи.
– А ты чего думал, я всё писать буду?.. Шиш тебе! Трудись во благо…
Конец книги