— С вероятностью более девяноста процентов, — одобрительно качнула головой Лана. — Чтобы самостоятельно не размножались. Для чего создавали домовых-девушек, лучше не спрашивай.
— Да чего тут спрашивать! — шумно подхватила домохранительница с хвостом. — Наложницы, шлюхи для клиентов с особенными вкусами, ублажительницы всех мастей. Рабыни, короче. А если…
Информационная пятиминутка грозила перерасти в научный диспут, малоинтересный окружающим. Пришлось прерывать.
— Разобрались, — кивнул инспектор, с неудовольствием отмечая, как деятельная кицунэ, думая, что никто не заметит, уже тычет в Антона подобранным прутиком. — Да хватит вам!.. Маша!
— Аюшки? — орудие нападения отлетело за девичью спину, личико приняло самое невинное выражение, а голос сочился лаской, будто мёдом.
— Чего нам ждать от домового при его задержании?
— Чего угодно, — посерьёзнев, поморщилась опохмеляющаяся вредина. — Я не шучу. Он вам может локальный Ад устроить, если захочет... Предлагаю спалить дом. Тогда возможностей у него поубавиться. Но драться он станет в сто раз яростнее, как обречённый.
— Не пойдёт, — глубокомысленно возразил Швец, обведя всех взглядом. — Дом палить — на соседние строения перекинуться может. Забыли — лето на дворе?
— Без поджига обойдёмся... Я могу домового из его крепости вытащить. Если он ещё там.
***
Посовещавшись ещё немного, к единому мнению так и не пришли. Единственное, в чём сошлись Антон с Сергеем, да и кицунэ с подругой, хотя их никто и не спрашивал об этом — надо вызывать шефа с группой поддержки.
Они в разбирательствах с нечистью более опытные, им и карты в руки.
— Допустим, схватим мы мелкого отравителя, — рассуждал призрак с несвойственной ему основательностью. — Дальше что? Развополотить — а сможем ли? Это как казнь, без суда и следствия. На самый крайний случай предусмотрено.
— Я не хочу в палачи, — соглашался напарник. — Пусть Карпович сам определяется. Наша задача — выявить, задержать, передать по инстанции.
— Тогда так, — взялся руководить Швец на правах старослужащего. — Выдвигаемся на адрес, осматриваемся, по возможности обходимся своими силами. Там смотрим — на триариев приёмку спихивать или самостоятельно управляться. Самостоятельно, конечно, лучше. Не люблю я эту братию без нужды дёргать. Они вечно с такими рожами появляются, будто я их с горшка сорвал.
Рациональность первичного плана устроила обоих инспекторов. Ну и Машу с Ланой.
Обратно, в Игнатовку, друзья отправились вдвоём, оставив подружек допивать содержимое термоса в тенёчке магазина, попутно условившись «быть на связи», если что.
Те, в свою очередь, пообещали «ещё немного посидеть», вызвать такси взамен отпущенной машины и возвращаться в город, не вмешиваясь в мужские дела.
Серёга им почти поверил — настолько покладисто и безобидно кивали дамы, не делая попыток увязаться или, на всякий случай, обидеться для оставления за собой права передумать в любой момент.
А вот Антон усомнился в открытую:
— Я здорово ошибся, переоценил их здравомыслие. Алкоголички... Они за нами не увязываются лишь потому, что пешком надо топать. В их состоянии — смертельно опасный аттракцион. На старые дрожжи пешие прогулки категорически противопоказаны. Давление так скакнёт, что у тонометра шкала сломается.
— Да? Ну и пусть сидят. Мы их не приглашали. Сами приехали, сами и выберутся. Продолжать они вряд ли станут, дамы не запойные.
Последнее являлось чистой правдой. За время своего короткого знакомства букинистка и кицунэ пару-тройку раз позволяли себе некоторый отдых, не брезгуя по утрам лечить подобное подобным, но чтобы затягивать процесс на несколько дней — такого за ними не водилось.
Более того, в искусстве правильной поправки «после вчерашнего» обе знали толк, чем безмерно удивляли призрачного инспектора, предпочитающего после редких возлияний переносить страдания на ногах. Он не без оснований опасался перестараться с «лекарственными полтинничками», занудливо повторяя древнюю истину о неправильном похмелье, ведущем к очередной пьянке.
Обратная дорога показалась короче.
***
— Я в стелсе пробегусь? — полуспросил, полусообщил Швец, собираясь исчезнуть и изучить дом Гашкова от чердака до подвала.
— Учует, — скептически отверг замысел товарища Серёга, пристально всматриваясь в выбитое окно.
На мгновение показалось, что он кого-то видит.
— Тогда я сзади, ты спереди, — не стал спорить призрак, с неудовольствием отмечая. — У каждого дома минимум четыре стороны. А нас только двое. Хорошо бы под окна кого-то поставить?