- И все же Орацио ему подходит… - мечтательно проворковала Джина, снова посмотрев в сторону парка.
Но Бланка немедленно показала ей язык:
- Орацио твой был настоящим Орацио лет двадцать назад. Юный влюбленный! Тоже еще! Впрочем, и его Коломбина весьма сомнительного возраста. Наверняка не брезгует пластическими хирургами – что-то чересчур идеально выглядит!
- Мне нравятся зрелые мужчины, и ты это знаешь, - вспыхнула Джина. – Да и кто здесь в таком случае похож на себя. Тот же Доктор… - она снова уткнулась в блокнот, - старик, обманутый другими персонажами комедии. Это человек очень толстый, его живот выступает вперед, затрудняет свободное движение и хорошо виден. Ему тяжело наклоняться и ходить. Он так же похотлив, как и Панталоне. Тщеславный, невежественный педант, разговаривающий непонятными латинскими терминами и цитатами, которые нещадно перевирает. Немного чудаковат и очень любит вино, – Джина подняла голову и кивнула Бланке. - Похож?
- Ну и что тебя смущает? – Бланка напустила на себя глубокомысленный вид и стала перечислять сходства: - Вино любит. Любит-любит! Между прочим, у него есть небольшая винодельня. От каких-то предков досталась. Говорят, те ее отобрали у кого-то лет пятьсот назад. Чудаковат гораздо больше, чем немного. В своем уме разве станешь гостье цветы под дверью оставлять? Разговаривает он на совершенно инопланетном языке. Лично я его понимаю через раз. Вот живот… - она замолчала и всмотрелась вглубь парка, где за толстым стволом старой пинии определенно кто-то прятался.
Джина непроизвольно проследила за ее взглядом и вздрогнула, тоже различив движение. Едва уловимое, но все же…
- Как считаешь, - понизила она голос, - стоит ли сказать Доктору, что за нашим Орацио следят? Уже третье утро ведь, да?
- Ой, развела тут детектив! – Бланка махнула рукой, снова замолчала и вдруг почти хлопнула себя по лбу. – Джина! Ты права! – вскрикнула она.
От ее громкого голоса тень за деревом почти растворилась.
– Ну точно! – продолжала Бланка. – Коломбина наша – артистка. Я ее в одном детективе видела. Она играла главную преступницу. Представляешь, глава клана! В клане матриархат. И вдруг она влюбилась. А он оказался гад! Устроил почти революцию. Власть захватили мужчины, и дальше стало неинтересно… По-моему, это была она… А может, и не она… Но очень похожа… Пожалуй, что она, да!
- Я не смотрю сериалы. Однажды вляпалась, сто двадцать семь серий жвачки, а в финале ни вкуса, ни запаха. Зареклась.
- Так, девушки, что это вы прохлаждаетесь! – вдруг раздался звонкий голосок Лучинды.
Она подошла к беседке, сунув руки в карманы белоснежного и очень аккуратного халатика, с веселыми светлыми кудряшками, подкрашенными губами, отдаленно напоминая девушку с фотографий в стиле пин ап.
- В комнате номер двадцать три опять курили, - пожаловалась Лучинда. - Нужно проветрить.
- Хорошо, хорошо, - буркнула Бланка, не двигаясь с места. – Запретить им курить – и проветривать не придется.
- А в тринадцатой комнате отказываются принимать лекарства, - начиная сердиться, заявила доктор.
- Это художница? – уточнила Джина.
- Изабелла, - отрезала Лучинда.
Бланка хитро посмотрела на врачиху и усмехнулась.
- А Доктор Грациано отменил все назначения для Изабеллы.
- Изабелла – моя пациентка! – раздался возмущенный визг, и каблуки застучали по дорожке к террасе и после в сторону двери в здание.
- Начинается, - улыбнулась Джина и, задрав голову, посмотрела на распахнутое окно кабинета Доктора. Впрочем, представление не заставило себя долго ждать. Через несколько мгновений, ровно столько, сколько нужно для того, чтобы взбежать на второй этаж по центральной лестнице, пройти по небольшому коридору и раскрыть дверь, до них донесся воинственный голос Лучинды и взвился над Альпами, вопрошая:
- Я требую объяснений! На каком основании вы отстранили меня от ведения Изабеллы?!
- Не желаете? – спросил Доктор, протягивая Лучинде олд-фэшн бокал с небольшим количеством темной прозрачной жидкости.
- Еще только утро! – рассердилась она, выкинув вперед руку. – Изабеллой я занималась! На каком основании! Нами только-только достигнута была положительная динамика!
- А главврач здесь я, - спокойно ответил Доктор и тяпнул из бокала. – Tinctura Valerianae. Хорошая штука. Но вам бы посоветовал один к одному с Tinctura Leonuri. А то вы уж с самого утра чрезмерно возбуждены.
- А вы… а вы саботируете! У нее же выраженная ангедония! И бессонница! Она почти не спала первые недели, Доктор Грациано! Я уж про аппетит молчу – едва есть начала. Какие у вас основания для отмены препаратов?