- А где мне было спать? Ты чувак свободный. Тягаешь к себе, кого хочешь. А у меня Лизка!
- Кого хочу, - как попугай, повторил Сергей и тяжело вздохнул. – А ты… ты не слышал… мы там… сильно того?..
- Чего?
- Ну… шумели не сильно?
- Я спал. А что случилось?
- Та так… ничего… - Писарев опустил глаза, а потом выпалил: - Мы, походу, с Катькой спали…
- Та ну! – подпрыгнул Пашка. В голове его что-то булькнуло, и он осторожненько принял прежнее положение. – А про гордость трепался.
- Ну так… какая гордость по пьяни?
- Может, заказать этот чертов вертолет?
- Ууууууууу!
- Ну не смогу я без Лизки, - вздохнул Горский.
- Исходя из твоей логики, Лизка не может без вертолета.
- Да?!
- Ну, если это цена вопроса.
- Черт! Ну и что делать?
- Для начала дать мне принять душ и побриться. Так что давай, переползай на кровать!
Что Павел Николаевич Горский и сделал без малейших пререканий. После чего Сергей Сергеевич еще долго изучал собственную бородатую физиономию в отражении зеркала. Потом поморщился, взял триммер и принялся стричь, оставляя лишь то, что принято считать модной небритостью. И, оставшись недовольным полученной картинкой, психанул:
- Да твою ж мать, было или не было?!
И следующие полчаса он провел в душе, смывая с себя соль и налипший по всему телу песок.
Когда, наконец, выбрался, обнаружил, что свои силы несколько переоценил – мужик в нем забился в угол и тихо плакал. Остался мальчишка после первой в жизни пьянки.
Потому, добравшись до телефона, он набрал администратора, по-французски пояснил, что ему требуется, взял свой лэптоп и увалился на кровать, бросив дремавшему Пашке:
- Двигайся!
Тот дернул на себя покрывало и буркнул:
- Сказал бы кто, что день перед свадьбой я проведу в постели с Писаревым, дал бы в морду.
- Я заказал нам завтрак в номер, любимый, - не остался в долгу Писарь.
- Идиот!
- Ну, это спорно. В конце концов, я у себя в постели!
И с этими словами Писарев открыл крышку ноута и устало уложил свою отвратительно ноющую голову на подушку. Катька из мыслей не шла. Засела занозой. Ужасно колючей занозой, которую хрен еще вытащишь – проще ампутировать все к чертям, пока не началась гангрена.
«А потом тебе это стало ненужным». Ему – ненужным? Это она так издевается, что ли? Да он до сих пор в себя по-человечески не пришел, живет с оглядкой на нее! А она!..
Но хуже всего – тон, которым она это выдала. Так, что он на мгновение, и правда, почувствовал себя виноватым. Потому и взвился, потому и психанул.
Потому и валялся теперь полудохлым в постели, что боялся кинуться к ней и немедленно потребовать объяснений. Впервые за эти три года у него закралось сомнение в том, что он правильно тогда поступил. А вдруг… вдруг следовало остаться? Не просила, но ведь и не гнала же…
Поспешив выбросить эту хрень из головы, Писарев занялся работой. Фотографии, сделанные накануне, следовало еще перебрать, отсортировать, выбрать, к каким применять ретушь. Непочатый край!
И уже к вечеру разве что волком не взвыл. Самочувствие было немногим лучше, но и столько времени находиться без Катьки – невозможно. Хоть посмотреть на нее…
Долго бродить по округе не пришлось. Ее дивный образ мелькнул в распахнутом огромном окне второго этажа отеля. И если Писарев мог почувствовать себя несчастным Ромео под балконом своей возлюбленной, то это приключилось почему-то именно сейчас. Хотя и балкон был не балкон, да и номер – Лизкин //и Горского, но, кажется, они оба об этом забыли//. А уж сравнением с Джульеттой Катьку можно было только насмешить. Писарев уныло покряхтел. Да так и остался стоять под окном, пока в нем видно было самую рыжую на свете девушку, которую он бездарно профукал.
А ничего не подозревающая о жизненных открытиях Сергея Сергеевича рыжая девушка в это самое время узнавала истинное положение вещей о причине скандала в будущей //возможно// семье Горских-младших.
- Это все потому, что я дура! – безапелляционным тоном и совершенно несчастным голосом изрекла Лиза.
- И в чем конкретно это выражается? – уточнила Катя и подумала: - «Я, собссна, тоже не особенно умная. Притащиться к нему в номер».
- Я про этот вертолет дурацкий специально придумала… - принялась объяснять невеста. – Понимаешь, я все сомневалась… Надо нам жениться, не надо… А вдруг я его не люблю? А вдруг нам не стоит? Вдруг свадьба ради свадьбы, а жить потом как? Вот и придумала… последнее испытание типа…
- Результаты испытания впечатляют, - констатировала Катерина и нахмурилась. Из головы не шло количество песка, которое стекло с нее утром в канализацию. Что доказывало посещение пляжа. Но все бы ничего, если бы у себя в номере, собираясь в душ, она обнаружила отсутствие слипов под шортами. И сколько ни пыталась вспомнить, что было ночью – ничего не выходило.