- Красное.
- В бургерной? Не фа-а-акт! – хохотнул Сергей и кивнул на высотку.
Там, через парикмахерскую от супермаркета, означенное заведение и располагалось. Туда он иногда и выскакивал пообедать. С точки зрения охранника цены там могли бы быть и пониже, но в целом оказались удовлетворительными. За два месяца он на бургерах не обанкротился, но и язвы не заработал.
Интерьер в духе промышленной революции и тусклый желтоватый свет располагали к тому, чтобы здесь задержаться. Во всяком случае, Сереге нравилось бывать в этом месте. А уж такой бабе, как Катька сейчас, поди, и правда почти ресторан. Выглядела она немногим лучше, чем на 8 марта. Но хоть не такая растрепанная, и лицо, лишенное косметики, не казалось одутловатым, как, должно быть, могло бы при ее образе жизни.
Войдя в небольшой зал, Писарь огляделся – людей оказалось немного, несмотря на вечер.
- К окошку или на диванчик? – спросил он.
Катька уныло оглядела собственные спортивки и ткнула пальчиком в сторону дивана в самом углу. Там они и упали. Заказали по здоровенному «фиш энд чипс» меню. И пиво. Для начала два по 0,5. К слову, зеленого, которое неожиданно обнаружилось в ассортименте, хотя, с точки зрения Писаря, было редкостным говном, что, впрочем, текущему свинству в виде вытекающего из бургеров соуса – по рукам и по мордам – соответствовало.
И потому поначалу они жрали тупо молча, сосредоточенные на процессе, лишь пару раз чокнувшись своими кружками без лишних слов и сантиментов. Писарь, собственно, и обедал, и ужинал сразу. А сколько без нормальной еды обходилась Катька, он и вовсе не представлял – вон, какая худая! Так и тянуло подкормить бедолагу. Да и вообще подумать, чего можно для нее сделать.
Потому прекращать неожиданную пирушку Серёга не стал после первой порции. И вторые 0,5 пива – уже темного – сопроводились сложнейшим выбором закуси.
- Выбери чего-нить уже, а? – совершенно всерьез просил Писарев. – Я плачу́!
- Охранники нынче зарабатывают как олигархи? – съехидничала Катька.
- Так не французский же ресторан!
- Та кому он нужен…
- Ну слушай! – возмутился Писарев, раздобревший от пива и черт его знает от чего ещё. - Сегодня у меня деньги есть – я угощаю. Не было бы – не предлагал бы. И вообще, кто из нас мужик?
Подперев голову рукой, Катька долго рассматривала сидевшего напротив мужика довольно осоловевшим взглядом. В то время как в голове ее происходила странная борьба между желанием отомстить всему мужскому населению из-за обиды на Глотова и не менее странным понимаем, что ей совершенно по барабану тот Глотов со всеми его потрохами.
- Биологически – ты, - наконец выдала Нарышкина. – А кран, небось, меняешь сам от материального безысхода, а не по зову души.
Глубина этой мысли захватила Писаря целиком. Несколько мгновений он всячески крутил и так, и эдак услышанное, пока не улыбнулся – искренно и как-то совсем по-детски – и не выдал неожиданно мягким голосом:
- Если честно, я кран менял последний раз в прошлом году у родителей. Чего кого-то вызывать, если у самого руки есть? Это ж не проводку поменять во всем доме.
- А охранник в магазине – это по зову души? – невпопад поинтересовалась Катька.
Он завис снова. Не узнала, подумаешь! Пофиг, что он там все детство по ней страдал. Вообще все пофиг – сидит, дует пиво и радуется сегодняшнему вечеру. Чего еще надо-то. И ведь до сих пор не озвучила своего имени. А Серёга всерьез думал, насколько в их случае возможно «знакомство».
- Жизнь так сложилась, - развел он руками и рассмеялся. – Вот у тебя она тоже увлекательная, судя по обстоятельствам наших встреч. Давай выбирай, чего жрать будем.
- Увлекательная, - согласно кивнула Катерина. – Это только в детстве всё точно знаешь – кем станешь и за кого замуж выйдешь. А потом оно как-то катастрофически иначе складывается.
- И за кого ты замуж собиралась? – чуть севшим голосом уточнил Писарь.
- За кого надо! – буркнула Нарышкина. – Вот он уж точно сейчас не охранник.
«Варцаба!» - констатировал внутренний СергейСергеич. К слову, Варцаба свалил за бугор. Вроде, в Польше на какой-то фабрике впахивает.
Писарев усмехнулся и придвинул к себе меню.