- Сударыня, - промолвил сей дамский угодник негромким грудным голосом, отчего могло показаться, что они знакомы. А вокруг них сновали люди, едва ли понимавшие, что она впервые увидела его.
Обдав наглеца ледяным взглядом, Катя кивнула кучеру и, воспользовавшись его помощью, спустилась на мостовую. С высоко поднятой головой она прошла мимо незадачливого кавалера прямо в салон мадам Дени. Писарев, а это был именно герой предыдущего пассажа, так и остался стоять с самым комичным выражением лица возле экипажа.
В тот же самый миг к нему подошел поручик Репнин с дружеской усмешкой на губах, сопровождавшейся добродушным похлопываем по плечу.
- Хороша! Не находите, Сергей Сергеевич? Говорят, вы знаток по этой части.
- Хороша, - проговорил Писарев, глядя, как барышня скрылась за дверью салона.
Приезд в Севастополь казался ему истинным изгнанием. А быть изгнанником штабс-капитану Сергею Сергеевичу Писареву в своей жизни однажды уже пришлось. Нет, семь лет назад похоже не было. Тогда его, еще поручиком, отправили воевать на Кавказ против османов. Под Карсу он получил ранение и до конца Восточной войны провалялся в госпитале. В Петербург возвращался героем.
Теперь же пребывание в Белостокском полку безо всякого толку можно было бы назвать невыносимым. Ему было скучно. Тесные квартиры для офицеров, казармы, ежедневные учения действовали на него самым плачевным образом. И все чаще посещали голову мысли об отставке, хотя и понимал, что сам себя он бы по прошествии времени не одобрил. Если что и выручало, так это дружба с князем Михаилом Александровичем Репниным, с коим они сошлись здесь же в первые дни по его прибытии.
Он обернулся к князю и спросил, криво усмехаясь:
- И кто такая?
- Мадемуазель Нарышкина, - ответил Репнин и принялся обстоятельно пояснять: – Папенька ее в молодые годы отличился под Эриванью, но по службе не продвинулся. Так и вышел в отставку штабс-ротмистром. Без состояния, но с дворянской честью. К сорока годам женился на дочери мелкого чиновника. Говорят, она красавица была и партию могла получше составить. А вот поди ж ты… любовь, - усмехнулся поручик. – Умерла лет десять тому от горячки. Старик Нарышкин-то в дочери души не чает, да только если б не Катерина Дмитриевна, давно бы по миру пошел. Она ж, однако, работать не брезгует, - Репнин взглянул вслед девице. – Модистка она. Натали у нее платья заказывает. Между прочим, сильно хвалит.
- Модистка? – бровь штабс-капитана Писарев дернулась вверх. И это было единственное, чем он выдал свое недоумение.
Пассаж третий. На Графской
Очаровательно теплый и мягкий сентябрь весело шуршал травой и шептал морем. Ветер легко касался лица, однако солнечные лучи, резкие, совсем неласковые, определенно горячили сквозь сукно.
Сергей Сергеевич скинул с головы кепи и огляделся по сторонам. На Графской пристани было людно, как во всякий другой день. Выйти на прогулку к морю еще некоторое время тому назад представлялось заманчивым. Теперь же было попросту жарко. Да на Южную бухту надвигалась черная туча. Быть шторму.
Штормы он любил, хотя и видать доводилось нечасто. Любил замирание природы перед их наступлением. И любил ощущение того, как раскаленность берега сменяется холодом. Если бы только вокруг сновало народу поменьше. Гомон сердил его – ведь нет ничего острее одиночества среди людей.
Он неторопливо спускался по ступенькам, глядя скучающим взглядом по сторонам. Как вдруг увидел ее.
Она стояла у самого края и смотрела пристально вниз, на воду, глухо бьющуюся в стену причала. И не замечала вокруг себя больше ничего, кроме волны, пытающейся вырваться вверх и расползающейся каплями по ее юбке. Она не видела ни веселых подмигиваний матроса с пришвартованного у пристани баркаса, ни пристального взгляда, которым одарил ее офицер в темном мундире.
Офицер, между тем, решительно вернул на голову кепи и быстро сбежал вниз, пересек расстояние до края пристани и оказался возле Кати. Сколько он видел ее за эти дни – не счесть. Она постоянно встречалась ему где-нибудь в городе. Может быть, лишь потому, что он сам хотел видеть ее. Всякий день, когда ее фигурка не мелькала где-то поблизости, можно было смело вычеркнуть. На зиму полк был расквартирован в городе. И здесь он пользовался некоторой свободой. Если уж честным быть до конца, он лишь затем и выбирался раз за разом на пристань – здесь бывала Катя Нарышкина.