Ещё как — то я видел ее горькие слезы, когда она делилась со мной тем, что ее родители стали часто ругаться, потому что отец начал сильно пить. Он потерял работу и стал пропивать деньги ее матери. И девочка прижимала меня к себе и говорила, что отец, когда сильно напивается, поднимает руку на ее старшего брата и на маму, обижает бабушку. Я сочувствовал ей.
Если бы он посмел ударить ее саму, то я бы мокрого места от него не оставил. Но вскоре девочка поведала мне, что ее отец натворил что — то в зале суда, когда разводился с ее матерью, и теперь он сидит в какой — то клетке. Но я был даже рад этому известию. Некоторые мои собраться бывало сходили с ума и становились очень жестокими. Я всегда считал, что это должно быть наказуемо. Потому что нельзя распускать себя. Всегда надо оставаться зверем. Ну, или человеком.
Вы, наверное, хотите знать, почему я столько времени общался с этой девочкой, но она ни разу не пыталась сделать меня своим, то есть домашним. Отвечу, я сам этого не хотел.
Странно? Наверное. Вообще то, она хотела взять меня к себе в дом. И даже уговорила меня на этот шаг. Да, квартира у нее была большая и чистая. И девочка моя была очень опрятная, как и ее мать с бабушкой.
Так что моя подруга на свой страх и риск решила меня искупать. Ага! Вы представляете себе, что такое купание для бродячего кота? В такой белой глубокой ванне! В воде! С мылом! Моя маленькая «садистка» подхватила
меня на руки и потащила в это ужасное место. Я ослеп от белизны, от страха. Её веселая улыбка вдруг сделалась для меня зловещей. И я стал вырываться, как бешеный! Наверное, это и была наша первая ссора. Я расцарапал ее руки и шею. Она уронила меня на пол и расплакалась. А я с позором удрал из ее жилища.
Конечно же, я вернулся назад. Я просил прощения и преподнес в дар убитого мышонка. Она была ещё в обиде на меня и сказала, что это гадость. Ну и не ешь, я же не заставляю!..
Она не хотела со мной водиться. Но недолго, всего день мы не разговаривали. После я снова был у нее в гостях. Она пошла на кухню, чтобы положить мне поесть. А я отправился изучать ее хоромы. Побродил немного по комнатам. И оп-па! В одной из комнат стояла клетка. Большая такая. А внутри нее прыгала желтая пичуга. Совсем желтая, яркая такая. Никогда прежде я таких не встречал. Наверное, она очень вкусная?..
Я когтем подцепил маленький крючок и открыл дверцу. Пичуга забилась, завертелась, заверещала. Оно и понятно, ты моя еда! Иди — ка сюда, красота неземная! Я просунул лапу в клетку и попытался достать юркую птичку. Выпустил когти… Вот, ещё немного…
Но тут я был оторван от пола. Моя подруга вошла в комнату и увидела, что я там учудил. Она держала меня
за шкирку и кричала на меня. Она была в ужасе! Оказывается, я собирался слопать любимого кенара ее дяди.
За это я поплатился! Я был изгнан из человеческого жилья. Но я даже не противился. Вряд ли я приживусь в этом доме. И вообще в любом доме. Я дикарь. Я охотник.
Для меня что кенар, что хомяк, что рыбки — еда! Я ненавижу мыться и не позволю над собой надругаться. Я привык оправляться на улице, а не в лоток с каким — то непонятным наполнителем.
В конце концов, я кот, который гуляет сам по себе. Я не могу весь день лежать на кресле и спать. Я привык выживать!
Однако, хорохорился я не долго. Сама природа сбила с меня спесь. В один день начался ужасный ливень. Он застал меня врасплох. Я весь вымок до последней шерстинки. И я несся по лужам, ненавидя все вокруг. Я помню, как запрыгнул на подоконник знакомого до боли окна и долбил в него лапой как сумасшедший. И окно распахнулось. И моя подружка втащила мою
мокрую жалкую тушку в тепло своего дома. Она вытерла меня полотенцем, приласкала, напоила теплым молоком. И я заснул у ее ног, пока она, сидя за столом, делала уроки.