Элькойот:
— Хватит, Ароныч, садись на ишака и поехали, мы и так уже опаздываем. Ароныч:
— Погоди малость, дай еще раз обниму волосатика, такой человечище! И тут, как назло, в самый неподходящий момент откуда-то
сверху Шерифу точно в глаз, попадает птичья кака! Это, оказывается, голубь, нажравшись риса нахаляву, сработал. Видать, тоже верная, только не лапа, а задница! Ну, что тут делать прикажешь?! Выковырял
он, значит, то самое дерьмо из глаза, да и посмотрел наверх: чтобы
это могло значить? А там, значит голубь. Хотел было пристрелить, да случайно скосил, когда целился, глаз не в ту сторону. Видать, птичья зараза еще действовала. А там на другом кактусе Верная Лапа. Ну, тут ему все и понятно стало! Схватил он тогда Тимошку в охапку, заткнул тому рот кляпом, чтобы орал поменьше, да и привязал бедного к кактусу. А проделав это, и вовсе поджег этот самый кактус, как
и обещал. А Верная Лапа, дремал в это время на вершине безмятежно, а все потому, что привык верить людям на слово. Он ведь полагал, что работа-то им уже выполнена. И что же было дальше?
А вот что!
Уже реальность.
73
Тимка, тряся спящего Севку за плечо:
— Чего верещишь-то так? Приснилась дрянь что ли?!
Сева, просыпаясь, весь в холодном поту:
— Ой, это ты Тимка, — осматривает свои руки и ноги. Пауза. —
Ура, выходит, все-таки живы остались.
Конец сказки о приключениях Верной лапы
и его друга.
20 января 2007 г.
Предатель
(Тоже сказочка)
Тима, Сева и Арнольд между ними дрыхнут на диване, обсмотревшись военной тематики. Всем троим снятся очень похожие сны. Сказать точнее, у всех трёх общий сюжет да и смысл тоже. Тима и Сева, заключённые в концлагере, очень страдают. К ним
подселяют нового товарища, чуть живого от учиненного над ним насилия лагерных бонз. За несколько часов до этого. Секретная беседа в личной камере
самого здешнего начальника. Начальник стоит спиной, поэтому, как
он выглядит, не видно. Агент, вообще где-то скрывается, слышен лишь
голос, да и то, измененный, на всякий случай.
Шеф:
— Все, разговор окончен. Пойдешь на это дело, иначе и самому
крышка! И без базара, в натуре, я все сказал!
Агент:
— Господин бос, я всегда рад стараться в вашу честь, но не слишком ли я мелок, для такого задания?
Шеф:
— Больше некому, только твоя рожа, на мой взгляд, и способна
еще, вызывать доверие у здешних узников.
Агент:
— Слушаюсь, масса бос. Ну, я пошел?
Шеф:
— Да, не забудь зайти по пути в здешнее Гестапо, чтобы там тебя, как следует, подготовили к заданию, я уже дал Ц.У.
Агент:
— А без этого нельзя, а босс?
Шеф грозно:
74
— Пошел отсюда! И попробуй, только все завалить.
Показывает кулак агенту. Тот, прошмыгнув между ног начальника, в страхе скрывается за дверью.
Камера. Тима и Сева играют в карты в подкидного. Товарищ постепенно приходит в себя. Тима, замечая это:
— Да, брат, тяжело тебе наверное, ишь, как настрадался!
Новый товарищ (ясное дело, это сам Арнольд):
— Да, да, очень плохо, братцы, но я им ничего не сказал!
Сева:
— И правильно!
Арнольд обиженно:
— Но они же били меня!
Тима:
— Не, нас с братом пока лишь матом ругали.
Арнольд возмущенно:
— Вот сволочи! Сева:
— Ничего браток, не горюй, мы тебе поможем, слово даю. Тима:
— Конечно, блин, или мы тогда, уже не братья Тим и Севастьян
Котовские, а всего лишь шушера обычная!
Новый товарищ:
— Да неужто я познакомился с самими Котовскими!
Тима и Сева хором:
— Мы не собаки, брехать не любим!
Арнольд, потирая ладошки:
— Это такая честь, такая честь! А у вас есть уже какие-нибудь
намётки.
Сева:
— По досрочному освобождению что ли?
Арнольд обрадованно:
— Аха!
Тима Котовский:
— Да, блин, план-то есть уже, но дело серьезное, лишняя харя
не помешает!
Арнольд с пафосом:
— Я всегда готов на все, ради справедливости!
Сева Котовский:
— Так и мы тоже, пойдешь с нами? Арнольд, едва не теряя сознание, снова, уже от радости: — Да, ведь мне рядом с вами бояться
нечего!
75
Братья посвящают его в свой план и только затем, уже на другой
день, показывают ему, прорытый ими подземный ход.
Арнольд озадаченно чешется:
— А когда бежать-то будем? Тима:
— Да сегодня же, в тихий час и дунем! И пока они там отдыхают, мы уже будем далеко. Арнольд смотрит на часы:
— Ё-моё, значит, час с небольшим на все про все остался!
Сева:
— А ты, как думал? Сказано — сделано! Или, как говорил наш
прадедушка Шурик: «Собака на цепи лает, а кошке хоть бы хны!»