Тоже пугают нечистую силу, дыша на ту валерианкой, а заодно
и размахивая вовсю вязанками чеснока.
Нечистая сила в ужасе убегает на участок Ивана Ароновича. Уже в хате Ивана Арановича.
Бригадир накидывается на подчиненных:
— Вы что, ни хрена не соображаете в натуре, куда поперли? Нет, мое терпенье кончилось, больничный можете не оформлять, все равно
денег вам не будет!
Бригада:
— Как это?!
85
Бригадир:
— А вот так, не заслужили!
Ароныч примирительно:
— Ладно, ребята, кончай базар! Я вам работу нашел!
Все, включая бригадира:
— Какую?
— Будете начальство местное вместо меня разуму учить. А я, вроде, как в стороне останусь! Мне, это выгодно. Нечистая сила всей командой:
— По рукам, а теперь, командир, давай обмоем!
Ароныч:
— Ясное дело, блин!
Бригадир (на ухо Аронычу):
— А что с кошаками делать?
— Да оставь их в покое, с такими лучше не связываться, тронешь, а они бабке пожалуются и, что тогда?!
Бригадир:
— Да они и сами с усами. Нас в прошлом годе, так дюже люто
напугали чесноком-то. Насилу за зиму забыли.
Не-е, правильно мыслишь, ну их, нахрен!
Конец сказочки.
21 января 2007 г.
Язык мой, враг твой!
(Сказочка с подсмыслом)
Включил Тима, уже в городе, как-то случайно папин компьютер
и, чтобы зря вещь не работала, начал потихоньку изучать. Во всем
разобрался пушистик, как никак коэффициент полтораста, не то, что у Севки, всего сто сорок! А у папы и того меньше, едва сто двадцать набегает, да и то по праздникам. Разобрался, значит, нашел зашифрованные файлы, да и вскрыл
их не долго думая, полагал порнуха, а оказалось, что это всего лишь
музыкальная классика в видеоформате! Поглядел малость для порядка, вроде как и понравилось. Некоторые певички были даже очень ничего. К примеру Аня Нетребко, да и Лариса Луста тоже, а как увидел, а затем и услышал Роландо Вильясона и вовсе влюбился нафиг! А как
влюбился, так и запел сразу, приятным таким тенором, как у самого
Роландо, только по кошачьи:
86
— Я люблю вас, я люблю...
Открывается дверь, в комнату всовывается крысиная мордочка
Арнольда.
— Кого любишь-то?
Видит на мониторе поющего Вильясона.
— Ты чо, в натуре, во, даешь-то!
Орет:
— Эй, Севанчик (так он называет Севу, когда в хорошем расположении духа)! Сева из кухни:
— Да чего там у вас? Обожди чуток, а то я уже налил себе. Слышится «буль-буль» от принимаемой внутрь дозы, затем возглас:— Ух, ну и гадость!
После чего объявляется и сам Севастьян.
Обращаясь к Арнольду:
— Ну, чего хочешь-то?
Арнольд, показывая на Тиму, а после и на монитор:
— Да братан твой, гляди, чего учудил-то: в любви, мужику признается!
Тима, так и недопевший фразу до конца из-за вмешательства крысы, смущенно:
— Так это же сам Вильясон!
Арнольд Севе:
— Нет, ты слышал? Еще и оправдывается!
Сева, негодующе:
— Да, братик, и ты туда же, не ожидал!
Тима, уже совсем оробевший от такого наглого обвинения:
— Да врет он всё, я всего лишь пел арию!
Сева подозрительно:
— Какую?
Тима:
— Владимира Ленского из оперы Петра Ильича Чайковского «Евгений Онегин». Арнольд ехидно:
— Вот ты и сознался, Чайковского, значит, уважаешь?!
Сева озадаченно:
— Тимка, я чо-то не врубаюсь, причем здесь какой-то Чайковский?
Ты же только что сказал, что это Вильясон!
Тычет лапкой в центр Вильясона.
Арнольд в притворном ужасе, хватаясь за рыльце лапами. 87
— Ну я пошел, ребята, вы тут и без меня, надеюсь, разберетесь. Как-никак два сапога пара! Уходит.
Сева:
— Не знаешь, что он имел в виду?
Тима обиженно:
— Совсем обнаглел бесхвостый, уже стыдить начал!
Сева, поддакивая:
— Верно, верно, еще и сапогами обозвал!
Тима, довольный тем, что есть возможность увильнуть от ответственности, тотчас заостряет тему насчет Арнольда:
— И не говори, братик, а давай лучше проучим его!
Сева:
— Я за, только как?
Тима после длительной паузы:
— О, придумал! Мы этого засланца напоим встельку, а затем вынесем из квартиры нахрен! Поближе к подвалу, чтобы жена поскорее
нашла. Сева:
— Не, так не годится, писку будет от его бабы дюже много. Она
ведь всем говорит, что муж её трезвенник, давай лучше, подсыплем
ему снотворного, набедокурим чего-нибудь, а потом его же и обвиним
в лунатизме!
Тима в восторге:
— Да ты, блин, у нас мыслитель в натуре! Верно, так мы и сделаем. Чур, только бабушке я буду докладывать.
— Сева:
— Давай лучше папе, тот хоть в живых оставит.
Тима:
— Нет, бабушке!