В песках и барханах. Жизнь. Драгоценнейший дар и хрупкий миг. «Покайтеся: приближися бо Царство Небесное» (Мф.4:17). Это пустыня. Как живое напоминание. «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мк.1:3).
Они с Володей в Персии. В Месопотамии. На острове Русском во Владивостоке[55]. Морские стрелки в Сибирской флотилии. Пошли и записались. Он был Володя, а она – Петра.
Море. Накатывает море.
Ветер дышит отчаянной солью. Это 1922 год. Борьба закончена. Они стоят с Володей. Это поражение. Но они живы. И они уходят с оружием в руках. И, наверное, поэтому Петра не чувствует, что это поражение. Это победа. Победа выбора, совести, веры. Только здесь, на этом корабле, не хватает брата. «Павел!», – отчаянно хочет крикнуть Петра. «Но Павел, наверное, тоже где-то, – решает она. – Конечно, где-то. Он тоже, как я и Володя, где-то выбрался». Павел и правда был рядом. Она просто не знает. Они не пересеклись.
Море, думает Володя. Ему вспоминается книжка. Приключенческая книжка Майн Рида. Долина Сан-Ильдефонсо. Сан-Индельфонсо пал. «Стояла осень, поздняя осень – самая прекрасная пора на американских равнинах, когда разрумяниваются дикие леса и природа словно отдыхает от ежегодных тяжких трудов, и все живое, насладившись роскошным пиром, который она так щедро приготовила для своих детей, кажется умиротворенным и счастливым».
Это была страшная повесть – повесть о крови и мести.
Заходящее солнце. Там тоже было заходящее солнце.
«Карлос глубоко вздохнул, словно огромная тяжесть свалилась наконец с его сердца. Потом обернулся к другу.
– Дон Хуан! – произнес он. – Я сдержал слово: она отомщена!».
Россия пала. Но они стояли до конца.
Володя тоже глубоко вздохнул.
– За Веру, Царя и Отечество, – звенит его голос. – Петра! Я сдержал Присягу!
Часть третья. Сын
Там – под бурю набатного звона,
В снеговые сибирские дали
Они мчались в горящих вагонах,
На разбитых площадках стояли.
Они пели, безумные, пели —
Обреченные в жертву Вандалу.
На их черных кадетских шинелях
Еще свежая кровь не застыла!
– Я вижу памятник, который Россия поставит этим детям, и этот памятник должен изображать орлиное гнездо и убитых в нем орлят…
I
«Князем слава, а дружине! Аминь».
Это она когда-то читала о полку Игореве: «Что ми шумить, что ми звонить далече рано пред зорями?»
«Бишася день, бишася другый; третьяго дни к полуднию падоша стязи Игоревы. Ту ся брата разлучиста на брезе быстрой Каялы…»
– И уже схваченный, Игорь видел брата своего Всеволода, ожесточенно бьющегося, и молил он у Бога смерти, чтобы не увидеть гибели брата своего. Всеволод же так яростно бился, что и оружия ему не хватало. И сражались, обходя вокруг озеро.
И так в день Святого Воскресения низвел на нас Господь гнев свой, вместо радости обрек нас на плач и вместо веселья – на горе на реке Каялы. Воскликнул тогда, говорят, Игорь: «Вспомнил я о грехах своих перед Господом Богом моим, что немало убийств и кровопролития совершил на земле христианской: как не пощадил я христиан, а предал разграблению город Глебов у Переяславля»[58].
«Старце поревахуться, уноты же лютыя и немилостивыя раны подъяша, мужи же пресекаеми и расекаеми бывають… И се ныне вижю отместье от Господа Бога моего: где ныне возлюбленый мой братъ? где ныне брата моего сынъ? где чадо рожения моего? где бояре думающеи? где мужи храборьствующеи? где рядъ полъчный? где кони и оружья многоценьная? Не ото всего ли того обнажихся! И связана преда мя в рукы безаконьнымъ темь. Се возда ми Господь по безаконию моему и по злобе моей на мя, и снидоша днесь греси мои на главу мою. Истиненъ Господь, и прави суди его зело»[59].
55
20 мая (2 июня) 1920 года остатки отряда в составе 162 человек окончили поход, перейдя границу и войдя в персидский пограничный город Рамиан. Далее отряд прошел до г. Тегерана. Впоследствии генерал Толстов В. С. и остававшаяся в Тегеране часть отряда добрались до города Басра в Месопотамии и были приняты английским правительством и размещены в лагере для интернированных лиц Танум. В августе 1921 г. были отправлены на пароходе «Франц-Фердинанд» в г. Владивосток, по договору генерала барона Врангеля с англичанами, согласно которому все русские беженцы должны быть доставлены к началу 1922 г. в ближайший не занятый красными морской порт России. Пароход прибыл во Владивосток 23 сентября 1921 года.
57
Снесарёва-Казакова Нина Николаевна (1896–1948) – поэтесса; родилась в семье терского казака; в годы Первой мировой и Гражданской войны была сестрой милосердия.