До опушки Дуся на Дедушке ехала. Потом, спрыгнула на землю и давай носиться между деревьями, как угорелая. Дедушка нес и свою и Дусину корзины. Не успели они чуть-чуть в лес углубиться, как Дусина корзина была до половины заполнена отборными белыми грибами. В Дедушкиной лежала одна одинешенька сыроежка. А у Лизаветы ничего не лежало. Дуся, видя, что у них не очень получается искать грибы, стала помогать – показывать места, где грибов побольше. А уж собирали они сами. Постепенно корзины наполнялись.
И вот, когда оставалось набрать всего ничего, Дуся, вдруг, засуетилась, забегала, забеспокоилась. Она перестала искать грибы. Становилась на задние лапки, принюхивалась, крутила головой в разные стороны. В общем, вела себя как-то странно. Дедушка спросил, что случилось, но михрялка не ответила. Она вдруг, сорвалась с места и исчезла за деревьями. Ее не было видно довольно долго. Потом, она появилась так же неожиданно, как и исчезла.
– Скорее! Скорее! – Вопила михрялка. – Там, под сосной! Лежит бедненький! Вонюченький! Он живой еще! Ох, горюшко-то какое!
Дедушка даже расспрашивать не стал, что да как. Поставил корзинки на землю и бросился за Дусей. Лизавета, тоже оставила корзину и следом за ними. Скоро, михрялка завела их в такую чащу, что им пришлось чуть-ли не на четвереньках ползти, чтобы пробраться под нижними ветками елок. А вот, и сосна, про которую говорила Дуся. Сначала, Дедушка с Лизаветой и не увидели ничего. Не увидели, но зато почувствовали. Возле поваленной сосны стоял такой противный запах, что хоть нос затыкай. Что Дедушка и Лизавета, тут же и сделали. Носы заткнули, а уж потом разглядели, что под сосной что-то лежит. Подошли поближе, смотрят, а это какое-то животное. Рассмотреть получше мешал запах, который
проникал в нос даже через пальцы его зажимавшие. И тут, и Дедушка и внучка одновременно вскрикнули. Они поняли, что это было за животное. Это была михрялка!
Под сосной, свернувшись в клубочек, без движения, похожая, как две капли воды, на Дусю лежала михрялка. И если бы не два блестящих глаза, не мигая глядящие на людей, можно было бы подумать, что животное уже давно рассталось с жизнью. Дуся суетливо бегала вокруг, не зная, чем может помочь.
Дедушка никогда не задумывался о том, что где-то на земле существуют другие михрялки. Он никогда, ни минуты не сомневался, что такой зверек существует в единственном числе. Разве могла быть еще одна Дуся? Да нет, конечно. И вот, на, тебе! Он был так потрясен увиденным, что даже про запах забыл. Разбираться, что случилось со зверьком, было некогда. Он снял куртку, осторжно завернул в нее михрялку и… замер. Куда идти? По пути сюда он не запоминал дорогу. Было не до этого. Но Дуся-то знала и показала, куда двигаться и через несколько минут вывела на ту полянку, где они оставили корзины с грибами. Дедушка велел Лизавете освободить от грибов одну и аккуратно положил в нее михрялку.
Теперь, Лизавета несла корзину с михрялкой, а Дедушка нес две корзины с грибами – выбрасывать было жалко. Дуся бежала впереди и показывала дорогу. Оказывается, они совсем не далеко зашли в лес. Скоро они уже подходили к дому. Дуся убежала вперед, и пока они шли, позвала бабушку Ильиничну. А позвала потому, что до пенсии бабушка Ильинична всю жизнь проработала ветеринаром. А ветеринары очень хорошо разбираются в животных. Даже, если это неизвестная науке михрялка. Она же, все равно, животное.
Дуся, не смотря на свои способности, не смогла определить, что болит у найденыша. Почему он не шевелится. Поэтому и позвала ветеринара – пенсионера. Домой корзину с михрялкой не понесли. Решили осмотреть ее в сарае. Там воздух свежий, если дверь не закрывать. Бабушка Ильинична вошла в сарай, как раз тогда, когда дедушка начал разворачивать куртку. Она тут же зажала пальцами нос и гнусавым голосом спросила:
– Что это у вас здесь так тухлыми яйцами пахнет? Как вы здесь дышите?
– Это не тухлые яйца. Это твой пациент так благоухает. – Сказал Дедушка.
– Это михрялка. Она совсем дикая. Она не мылась никогда. Ее спасти надо, а потом мы ее помоем. – Объяснила Дуся.
– Лучше бы, конечно, сначала помыть, а потом спасать. – Проворчала бабушка Ильинична, но руку от носа убрала и подошла к михрялке.
Она долго осматривала зверька, переворачивая его с одного бока на другой и ощупывая каждую складочку на теле. Внимательно слушала, как бьется сердце и работают легкие. Наконец, она закончила осмотр, положила на стол стетоскоп, сняла очки, подошла к открытой двери, вдохнула свежего воздуха и только после этого заговорила: